Грозный ветер волну
нагоняет на берег
и железом гремит
оцинкованных крыш,
то, пугая надрывом
девичьих истерик,
то, вдруг стихнув,
моля, подвывая: услышь!..
В нём порыв лиходея,
напор гегемона,
широта расстояний
и холод разлук,
всех троянских коней
его скрутит попона,
а отважных смутит
его ноющий звук!..
Но попутным он стал
для моей бригантины,
дал энергию, свет,
разогнавши ветряк,
леший в роще залёг,
вглубь нырнули ундины,
и мигал, что есть сил,
работящий маяк.
Ветер вымел от туч
краски шаровой небо,
разогнав комаров,
потоптался в цветах,
закуток выбирал –
отдохнуть ему где бы,
чтоб его не будил
поэтический птах.
И уснул молодец,
порезвившийся вволю,
равномерно дыша
в стрекотанье цикад,
колосились хлеба
по ближайшему полю
в деловитом мычанье
накормленных стад…
Он проснулся с утра,
тронув озеро дрожью,
прошуршал камышами,
разогнав сизарей –
простодушный чудак,
не знакомый ни с ложью,
ни с мечтой стать трезвее,
красивей, добрей…