Как неопытный лоцман, нырнувший в любви глубину,
Задыхаюсь в скафандре, предчувствую скорбную участь.
Но, весь воздух стравив, я без лёгких на свете живу,
Задыхаясь тобой, и своей безнадёжностью мучаясь.
Я глубины пролива, как пальцы свои на руках,
Знал и мог провести все суда сквозь опасности мелей.
Но нечаянно сам утонул в твоих тёмных глазах.
Напоследок подумать я всё же успел: "Неужели?"
Я кремирован чувством, бессильно тону в глубине.
Как сгоревший огарок в остатках костра распадаюсь.
Покорённый тобой и страдающий в страсти огне,
Ни о чём не прошу, и ни в чём я отныне не каюсь.
Ведь глубины манили с далёкого детства меня,
Я нырял со скалы и до самого дна опускался.
И сидел по ночам у костра золотого огня.
И не помню, чтоб этих стихий я когда - то боялся.
А теперь я тону неожиданно в тёмных глазах.
Лёгким пеплом костра уношусь в тишину поднебесья.
Утешенья ищу я - в выражающих чувства словах,
Сочиняя для вас о любви своей грустную песню.
Как неопытный лоцман, нырнувший в любви глубину,
Задыхаюсь в скафандре, предчувствуя скорбную участь.
Но, весь воздух стравив, я без лёгких на свете живу,
Задыхаясь тобой, и своей безнадёжностью мучаясь.