Честно говоря, я не понимаю, как выбрать из 44, уже отобранных специалистами, стихотворений всего десять и остаться объективным. Поэтому не буду прикидываться, что, следуя заветам Сергея Гандлевского, влез в шкуру каждого стихотворения, оценил правила, по которым оно существует, и выставил объективную оценку. Ничего такого я делать не стал, а воспользовался старой максимой: художественное произведение должно быть интересным.
Что делает произведение интересным? Попробую ответить на этот вопрос.
Уильям Херст считал, что писать стоит о трёх вещах: секс, деньги, карьера. На этой нехитрой формуле он заработал миллиарды, чем доказал жизненность формулы.
Братья Стругацкие вывели собственную формулу успешного произведения: чудо, тайна, достоверность. И своими достижениями тоже доказали её верность.
Поэзия, конечно, имеет свои отличительные особенности, но и она базируется на трёх принципах: поэтическая идея (и чудо здесь отлично подходит), поэтическое послание (в силу краткости, в стихотворение невозможно запихнуть полноценное расследование тайны, но подвести читателя к месседжу и чётко его сформулировать необходимо), поэтический дискурс (сюда я отнесу достоверность, которая достигается детализацией изобразительного ряда и является одним из элементов дискурса).
Таким образом, интересное стихотворение — это гармоничный синтез идеи, послания и дискурса.
Как я буду определять гармонию? Исключительно на собственный слух. Или вкус.
АЛЕКСАНДРА ГЕРАСИМОВА «снег тронул завязь - вишни не успели»
http://www.stihi.ru/2015/04/24/5440 номинатор Александр Крупинин
снег тронул завязь
вишни не успели
бесплодный венчик кутают листы
как будто воды храмовой купели
уже крестимы но ещё пусты
но не страшись метельной этой люти
апрелевый не пощадившей цвет
не длиться присно мертвенной минуте
порошей проступив на рукаве
не обнищает изумруд двулистий
кровинки вишен в них не изомрут
и как в купели – в пиале лучистой
вишнёвой ветви полулик слезистый
омоет поглотивший солнце пруд
и горсти вишен в небе поплывут
Мне нравится поэтическая идея — смерть и возрождение вишен. Есть в этом и библейский мотив (преодоление смерти через веру), и просто красивая картинка (небо в вишнях).
Однако к речи у меня есть претензии. Ведь не снег тронул завязь, а мороз. «Вишни не успели» - фраза не закончена, и это трудно назвать приёмом, поскольку это единственная незаконченная фраза. Мне не нравится, что меня уговаривают не бояться («но не страшись»), я и не думал пугаться, а тут задумался — чего это автор на меня давит? И впечатление смазалось. Рифма «лучистой — слезистый» бросается в глаза на фоне других более удачных рифм. Красивость отдельных слов выглядит навязчивой.
Хорошее стихотворение, но хочется, чтоб то же самое, но попроще.
ОЛЬГА ХВОРОСТ "рисуешь..."
http://www.stihi.ru/2015/04/17/1447 отборочный тур для резидентов
просыпаешься, открываешь глаза - темно,
соображаешь, сомневаешься, чешешь репу,
берёшь краски, распахиваешь окно
и рисуешь небо,
голубое-голубое, огромное, без границ,
смотришь и думаешь - какое ж оно пустое,
берёшь краски и в небе рисуешь птиц -
примерно штук сто, и
беспокоишься - вдруг замёрзнут, погибнут вдруг,
пытаешься их согреть - не удаётся,
берёшь жёлтую краску, рисуешь круг -
чтобы было солнце,
теперь - порядок, собираешься наконец,
спешишь, шапку - на голову, ботинки - на ноги,
открываешь дверь, а там ничего нет...
и ты рисуешь дорогу.
Мне нравится солипсизм автора. Я вижу в этих строках гимн человеку-творцу, человеку-демиургу, поэту, создающему миры из слов, потому что их больше не из чего создавать.
Вы мне скажете, что герой — художник. А я скажу, что это аллегория, а на самом деле мы-то знаем, что поэт.
Над текстом можно было бы ещё поработать, убрать клише и повторы... А может быть, и не надо работать — это такая тонкая материя, что тронь и порвёшь.
Пожалуй, возьму в предварительный лонг-лист, сравню с другими претендентами, а тогда и приму решение.
НИКОЛАЙ БИЦЮК "Не помню"
http://www.stihi.ru/2015/05/04/5963 отборочный тур для резидентов
Память плутает меж склоками, ссорами,
Прошлое сбито с пути.
-Помнишь, как были условности сорваны?
-Помнишь?
-Не помню, прости.
-Не возвращайся.
-Не нужно, а хочется
Выбрать фартовый билет.
Между страницами спит одиночество
Пять непрочитанных лет.
Пять ожиданий желаний неистовых,
Жгучих, бессвязных речей.
Жалких заложников меткого выстрела
В плоскость сутулых плечей.
Пулей покотимся, мыслью покатимся.
(Кажется наоборот?)
Не возвратимся, точней не воротимся,
К створкам скрипучих ворот.
И удалимся никчемными нищими,
Сквозь лабиринты шарад.
Первые - смелыми, третьи - не лишними,
Пятые - пятясь назад.
* * *
Ночь открывая глаза свои карие,
Мелким дождём отболит.
Не исполняйте обычные арии
Вместо вечерних молитв.
Затрудняюсь определиться с поэтической идеей данного стихотворения. То ли а-ля «Привет» группы «Секрет» с уголовным уклоном, то ли просто — страдание из-за утраты близкого человека.
Для первого, не выстроена композиция. Для второго, слишком много деталей, которые отвлекают от темы, что тоже указывает на слабость композиции.
Отдаю должное аллегоричности речи и разящему наповал финалу, но мне этого недостаточно.
СЕРГЕЙ СМИРНОВ-ЯМБУРГ "Планктон"
http://www.stihi.ru/2015/03/14/5783 отборочный тур для резидентов
Там, где роится офисный планктон,
в тиши и неге тёплого затона,
по Дарвину живут, не по Платону,
над всем царит естественный закон.
Там ночью бродят тени по стене:
киты финансов, бизнеса акулы –
мелькают плавники, косые скулы,
создания, пришедшие извне.
Охранник кормит рыбок. Видит он:
плывёт в огнях глубоководный город,
плывут огни полиции и «скорой»,
плывут, мерцая, натрий и неон,
предпочитая ретро и олдскул,
плывёт рыбак на облачной изнанке,
он ловит города и рыбку в банке,
охранника, планктон, китов, акул.
Все ловят всех, велик ты или мал,
все ловят всех от мала до велика.
Охранник просветлел угрюмым ликом –
он рыбака за бороду поймал.
Блесну забросив в ласковый затон,
тот дремлет над волною до рассвета.
По всем, попавшим на крючок и в сети,
звучит в ночи назойливый рингтон.
Когда я пять лет назад читал роман Леонида Каганова «Лена Сквоттер», тема «офисного планктона» казалось мне интересной. С тех пор интерес несколько подувял. Не та это тема, чтобы сама по себе, без поддержки формулой Херста, привлекала к себе внимание.
Однако чудо «подводного» мира нам явили. Пожелали счастливо избежать встречи с сетью или крючком. Всё это сделано хорошим русским языком. Чего же боле? Остальное познаётся в сравнении.
Беру в свой предварительный лонг-лист.
ВЛАДИМИР МАРКИН "Молчание тишины"
http://www.stihi.ru/2011/01/11/2028 отборочный тур для резидентов
Здесь тишина особенного свойства,
когда слова – источник беспокойства;
в одно касанье прожитые дни,
в долга-шелка одетая эпоха –
без выдоха не разрешают вдоха,
на ухо шепчут: «боже сохрани».
Над чередой смертей и возрождений
мятущийся, непросветлённый гений,
в сомнениях от пят до головы,
опять стучит в незапертые двери;
ужо воздастся каждому по вере,
и в равной мере – неба и травы.
Волчицы историческое вымя
всему начало, и чего во имя
то кровь, то слёзы молчаливо льём;
молчание, зажатое в кавычки,
давно вошло в анналы и привычки
копьём судьбы с афинским остриём.
Безмолвие прямит кривые речи,
ты сам когда-то понял, человече,
что доброта – есть меньшее из зол,
ты осознал и записал на свитке,
и все свои нехитрые пожитки
раздал по нитке и остался гол.
Мы все склоняем головы и выи,
когда идём на исповедь немые,
и только под покровом тишины
мы ощущаем нервами нагими,
что в тишине становимся другими,
для ладанок срезая колтуны.
Это стихотворение из того ряда говорений, в которых глубина создаётся не за счёт значимости темы или её актуальности, но за счёт попытки объять необъятное. Кузьма Прутков уверял, что это никому не под силу. Владимир Маркин взялся данную аксиому опровергнуть.
Текст данного стихотворения рассыпается на строфы, каждая из которых композиционно выстроена, то есть имеет вступление, основную часть и кульминацию, в силу чего я склоняюсь к мнению, что передо мной скорее цикл, объединённый темой «тишины», нежели одно произведение.
И всё-таки есть в этом стихотворении нечто притягательное. В лонг-лист.
МИХАИЛ СВИЩЕВ "Муму"
http://www.stihi.ru/2015/01/31/61 отборочный тур для резидентов
А мы за причалом минуем причал,
Гребки тяжелы и неловки,
Две жизни похожи, как два кирпича
На дне прохудившейся лодки.
Молчат в глубине голубые язи,
Танцуют пьянчужки на пляже,
Вода не вино – не развяжет язык,
Простого узла не развяжет.
Везде тишина – что погост, что вокзал,
Не знающий бабьего тела
Мужик мужикам ничего не сказал –
Мужик развернулся и сделал.
За чаем усядусь, белёсый, как мел,
Ладони положат на плечи
И спросят - от горя, поди, онемел?
А я чуть не вспомнил дар речи,
А вспомнил, как раньше, на голову глух,
невнятно, грешно и убого
одну лишь тебя звал по имени вслух,
тебя – и по всенощным Бога…
Немые коровы плетутся с лугов,
Щенок заливается куцый,
Два слога похожи, как пара кругов,
Что молча сейчас разойдутся.
Такая частушечная манера, когда к двум значащим строчкам, имеющим, как здесь, афористическое значение, подвёрстываются ещё две для мебели, характерны для начинающих авторов.
Однако Булат Окуджава, которого, как известно, многие литературоведы советского периода поэтом не считали, превратил её (манеру) в классическую.
Разрываясь между ощущением, что надо мной смеются, и ощущением восторга перед афористичностью отдельных строк, принимаю решение, что в данном случае мы разойдёмся молча, как пара кругов.
АЛЕКСАНДР СПАРБЕР "Улитка и курица"
http://www.stihi.ru/2015/05/12/3263 отборочный тур для резидентов
Александру Крупинину
В детстве я знал улитку по имени Дарья Ивановна –
тихая и скромная, она никому не желала зла.
Когда ее трогали пальцами, она забиралась в раковину.
Но в основном ползла.
А еще я знал белую курицу по имени Марианна Плевако –
та всё бегала и кудахтала – взволнованно и смешно,
она была домашняя и послушная, как собака –
гребешок давала гладить и клевала из рук зерно.
Мы ее клали на спину, а вокруг рисовали мелом
(или даже карандашом) небольшой кружок –
и тогда она окончательно бледнела,
и всё никак не могла выйти за несуществующий порог.
А Дарья Ивановна тем временем добралась до подоконника
и по кирпичной кладке перебиралась в сад –
и всё так незаметненько, так скромно и тихоненько…
Но уже тогда было ясно, что она не придёт назад.
Мы выпускали Плевако, и она, радуясь вместе со всеми,
благодарная, кудахтала: кто не с нами – тот глуп! Тот глуп!
И вот так она в основном проводила время.
Последний раз я её видел, когда кушал суп.
А Дарья Ивановна всё ползла и ползла упрямо,
По осени, правда, она надевала пальто.
Последний раз её видели на западном склоне горы Фудзияма.
А больше не видел никто.
И в чём же здесь чудо? А оно есть — герой Спарбера знаком с той самой улиткой Кобаяси, что доползла до вершины Фудзи. Браво! Но что здесь делает белая курица? Кроме того, что герою надо подкрепиться? Не та ли это курица, что не смог зарезать Чик? И что? Привязка к Кавказу? Или автор считает, что достаточно провести параллель с произведением Фазиля Искандера и юмор становится искры метающим? А это не так.
Присутствие курицы озадачило, и эту задачу я для себя решить не смог.
И ещё подумал — а зачем мне в шорте реминисценция? Лучше присмотрюсь повнимательнее к оригиналу.
ВИКТОР ФИШКИН "Гвадалахара"
http://stihi.ru/2011/05/31/4068 отборочный тур для резидентов
На лугах пасутся твари,
по камням несутся твари,
и плывут те твари в море,
и поют те твари в хоре,
и живут те твари в ванне
и в кармане от Армани,
на бульваре эти твари,
и в тарелке, и в стакане,
твари - лёжа, сидя, стоя…
«Помогите! Где я, кто я»?
«Ты, сейчас, в Гвадалахаре,
Гвитя-Сан-Мигель Фишгойя».
«Гвитя-Сан», шептали реки,
«Гвитя-Сан», кричали рыбы,
древнепламенные греки
грели каменные глыбы.
Проходили на прополку,
чохом ветреные бабы.
Спел я бабам-царь-девицам:
«вы – яйцо, а я – иголка,
я – топор, а вы – полено,
ухватив меня за холку,
уведите в плен из плена»
Увели.
Меняю лица.
Вспомнил.
Чувствую вину.
Но сижу у них в плену.
Гармонентны наши тропы.
Здесь, у нас в Гвадалахаре,
может люмпен-пролетарий
тренькать-бренькать на гитаре,
проезжая автостопом
по паэлье и вину
с песней Пенелопы Гну.
Где бы, кто бы, как бы, я бы?
Где кораллы? Где награды?
Где корабль? Где компас?
Где рычаг и кто бы спас?
Все молчат.
Я тоже – пас.
Честно? Я тоже — пас. Экзотично, конечно... Киплинг в переводах Маршака вспомнился... Бармалей Чуковского... Строевая песня хорошая могла бы получиться... Однако! В чём месседж, брат? Без месседжа, сколько созвучий в стихотворение ни запихни, а гармонии нет.
НАТАЛЬЯ ЧЕКОВА "Человек растет в сторонке"
http://www.stihi.ru/2014/12/13/36 отборочный тур для резидентов
Человек растёт в сторонке,
будто поле и ручей.
Он прозрачный стебель тонкий.
Вырастает - и ничей.
В голове его - заноза,
а в ладонях полдуши.
Он стоит - дурная проза,
алой ниткой перешит.
Мимо плавают трамваи,
Сквозь него толпа кричит.
Так один и умирает...
Умирает и молчит.
Опять 4-стопный хорей. А говорят, что он больше подходит детским стихам и строевым песням. Может быть, это детское стихотворение?
И тут я вспомнил Диану Козакевич http://www.youtube.com/watch?v=rTVf9CE_Ox8 и представил, что она читает это стихотворение. И всё встало на свои места — стихотворение специально написано, чтобы его читала маленькая девочка, и поражала слушателей контрастом, что возникает между образом детской непосредственности и глубиной псевдофилософии.
Увы, я читал сам, по-взрослому, умилиться было нечему, а ни форма, ни содержание ничем меня не поразили.
АЛЕКСАНДР КРУПИНИН "Главнокомандующий - маленький паук"
http://www.stihi.ru/2015/05/02/8852 отборочный тур для резидентов
Главнокомандующий - маленький паук.
Он непоседлив, зол и ненасытен.
Его не любит генерал Никитин,
Не любит и фельдмаршал Гаврылюк
За юмор непристойный и убогий.
Никитина волнуют только боги.
Он видит за спиной у паука
Смешных богов резвящуюся стаю.
Фельдмаршал в полудрёме вспоминает
Красавца, патриота, смельчака -
Полковника Штауффенберга,
А боги что-то пляшут вроде тверка -
Потешный танец, может быть, канкан,
И строят уморительные рожи.
Главнокомандующий лезет вон из кожи,
Чтобы понравиться военным паукам,
И травит анекдот за анекдотом.
В зал заседаний тихо входит кто-то.
В полу за сценой открывают люк,
И вылезает некто одноглазый.
Он паукам не виден, только сразу
Всё понимает маршал Гаврылюк,
Предчувствует, какого фейерверка
Дождаться можно от Штауффенберга.
Главнокомандующий ждёт от них примера,
Когда команду "стройся!" прокричат,
И выйдут миллионы паучат
За партию, отечество и веру.
И во главе герои-пауки
Всем подлецам и смыслу вопреки.
Но генерал Никитин не таков.
Его интересуют только боги.
Они эффектно задирают ноги,
Они гораздо лучше пауков,
Хотя бы не строчат из автомата.
Фельдмаршал Гаврылюк ползёт куда-то.
Куда ползёте, маршал Гаврылюк?
Да вы, наверно, испугались взрыва.
Вы думаете, жизнь свою спасли вы,
И этого достаточно, мой друг?
Отечество и вождь пустые фразы
Там, где портфель оставил одноглазый?
Кто у нас одноглазый? Айсман?
Стихотворение ассоциативное, коннотации разбегаются в разные стороны, словно тараканы, и всё-таки я посмею предположить, что перед нами жёсткая сатира, уходящая корнями в «Полтаву» Пушкина:
Пирует Петр. И горд, и ясен
И славы полон взор его.
И царской пир его прекрасен.
При кликах войска своего,
В шатре своем он угощает
Своих вождей, вождей чужих,
И славных пленников ласкает,
И за учителей своих
Заздравный кубок подымает.
И Пушкинский же ответ Его Императорскому Величеству: «Я по заказу не пишу».
А если бы написал? Подозреваю, что тогда Александр Пушкин превратился бы в Александра Крупинина, то есть в сатирика, а не то, что вы могли подумать.
В мой лонг-лист.
БЛИЦ-СИ "на выход"
http://www.stihi.ru/2014/09/18/5877 номинатор Александр Фральцов
счастье - это когда тебя понимают(с)
Если снег подползает к морю,
Море жмурится и хохочет.
У меня есть сто пять историй,
Я бессмертный небесный кормчий.
Я зимой выхожу на берег
Каждый вечер и глажу море.
Только море в меня и верит,
Только море меня и помнит.
Снег, что сахар сегодня сладкий,
Мир, что волк истощал озлоблен.
И горит на горе лампадка,
И ревёт у лампадки гоблин.
Всё смешалось и всё сместилось,
Равновесие ближе к бесам.
Где искать мне, скажи на милость,
Равновесие равновесий.
В человечьих бетонных норах
Время вышло и замертвело.
Больше не с кем о вечном спорить,
И душа покидает тело.
Ночи зимние откровенны,
Море зимнее одиноко,
Снег похож на морскую пену.
Мир похож на огромный кокон.
Увы, счастья у нас с Блиц-Си не случилось. Вот что это было? История? Нет. Эмоция? Нет. Поток сознания? Нет.
Я бы сказал, что автору надо ещё поучиться собирать мысли в пучок и переплавлять их в художественный текст. Однако я могу ошибаться. Возможно, я упустил из вида выросшую в недрах какого-нибудь толстого журнала новую модерновую школу, ведь цветёт пышным цветом «разболтанный стиль». Почему бы ни цвести «разболтанной композиции»? Нет для этого причин, а значит...
Значит, это не моё.
ГЕОРГИЙ ЧУРОЧКИН "Лебединая песня"
http://www.stihi.ru/2014/10/18/11231 номинатор Александр Фральцов
Брызги, дрязги, дребезги -
Слышится песня лебедя:
Да, я красивый,
Наполненный силой -
Но взяв, не спросили
И крепко вмесили
В звенящую, грязную, грузную, грустную землю России;
Держать не осилили,
И поместили
В стоящие тоннами глыбы бетонные, полные сонмами, мирные, сонные стены квартиры;
Талант не простили,
И внутрь прорастили
Законы и меры, где мысли и нервы, где вечно не первый, где линии, сферы бесплотной безумной разумной всесильной и мнимой пещеры.
И слышится, слышится, льётся как дышится, судьбами пишется,
Жмётся руками, стучит кулаками
В радости, стоне, земле и бетоне, в неволе и вместе
Звучит и зовёт и живёт лебединая песня;
Печётся как хлеб и потом отправляется в небо,
Оставив для дела внизу среди строя построек простое утиное тело.
Так гадко и странно смотреть, как с экрана - как ссорятся страны, как старятся раны и учат заранее:
Внемлите, люди,
Так было, так есть и, поймите, так будет -
Брызги, дрязги, дребезги,
Но слышится песня лебедя,
Слышится, дышится, судьбами пишется, в хохоте, стоне, траве и бетоне, подмоге и мести, звучит и зовёт и живёт лебединая песня.
Лебединая песня...
Лебединая песня.
А вот это поток сознания, но, как можно было догадаться, я не поклонник «разболтанного стиля». И если автор не считает нужным уважать синтаксис родного языка, то сколько бы он ни насыщал текст созвучиями, я, да простит меня автор, не могу полюбить его текст.
АЛЕКСАНДР САВОСТЬЯНОВ «Чёрный Ворон»
http://www.stihi.ru/2013/11/17/9653 отборочный тур
«В 1949 году на станции Обязь заключенные восстали, разоружили охрану, побили всех и направили в сторону Воркуты освобождать каторжников-шахтеров. Восставшие прошли около 80 километров с боями, освобождая лагерь за лагерем. К ним примыкали все новые и новые силы из освобожденных лагерей, и, в конце концов, число восставших достигло более 70 тысяч… Были приняты меры. Самолетами высадили десант, "подтянули" минометы, артиллерию, и началось уничтожение этих заключенных с воздуха и земли. Две недели шли бои, пока всех их не уничтожили».
(Из статьи, подготовленной Ринатом Саитовым по материалам журнала "Ямальский Меридиан", газеты "Красный Север", документов из архива Окружного краеведческого музея ЯНАО http://www.yamal.org/501/doc/5.htm)
«Жаль, будет жестокая бойня...» – тревожно застыл караул.
«Хоть семьдесят тысяч!» – спокойно, как пепел из трубки стряхнул:
«Однако, всё это чревато... Смущает подобный масштаб!
Готовы сражаться солдаты?» –
«Так точно!» – ответил Генштаб.
И брат отрекался от брата, от матери – собственный сын...
В упор добивали снаряды фрагменты вокзальных руин...
Дымился в руке у дороги нательный расплавленный крест.
Одни умирали, как боги, других подзадоривал бес.
В атаку пошла десантура (что делать?) – в бессмысленный бой,
И жертвой орла диктатуры пал самый последний герой.
Где с ночью был день перемолот, расстрельный развеялся дым:
Кто был столь наивен и молод, тот стал безнадёжно седым.
…Смущает практичным предлогом опять поворот – не туда:
По сталинским «Мёртвым дорогам» летят по костям поезда…
Смывают дожди по карьерам истории нашей «прости»:
Скрывающим суть лицемерам покоя в душе не найти!
– Хоть семьдесят тысяч! – ОН молвил, как пепел из трубки стряхнул…
Все семьдесят.
Вздрогнув невольно,
Как мёртвый, застыл караул…
У меня такое ощущение от этого текста, что автору мешает и рифма, и ритм. Здесь бы развернуться во всю широту русской души, а приходится рубить строчки в угоду ритму. Здесь бы говорить точно, чтобы разить каждой фразой в сердце, а приходится подбирать рифму...
Я бы сказал, что автор не справился с формой, но допускаю, что где-то существует школа, которая учит писать именно так. Увы, это не моя школа.
ЛЕННА ЖУК «Поездное»
http://www.stihi.ru/2015/03/26/3718 отборочный тур
В душной комнате без дверей,
разбухали людские дрожжи,
мчался поезд – скорей, скорей!
пересохшей степною кожей,
шпально - рельсный играя рок
под гитарные перестуки.
Пассажиры давились впрок,
пирожками с яйцом и луком.
- Угощайтесь!
- Ага, мерси….
Запятые дорожных stories*
ординатами на оси
пересёкшихся траекторий
ускоряли процесс родства
неслучайных случайных судеб
меж-плацкартного естества.
Мчался поезд. Жевали люди.
Будоражил протяжный гул полудрёму степных вокзалов.
Просыпаясь, зевал аул, мял подушки и одеяла,
принимая вагонный люд,
пусть в недолгие, но объятья
перекуров, столовских блюд,
туалетов…. В цветастых платьях
тётки - местные торгаши,
юрко путаясь под ногами,
семафорили: «беляши-и-и-и!...»
и саманные оригами
уплывали под стук колёс,
различимые еле-еле.
Вслед ругался вокзальный пёс,
мол, разъездились, разгуделись….
Монотонный резной ковёр - сплошь коктеу** да полустанки
из орнамента. Кромка гор, филигранной, ручной чеканки,
подпирала раздутый тюк
с облаками – небесной ватой.
Поезд с севера и на юг
всё
спешил
и
спешил
куда-то….
*story (англ.) - история
** Коктеу - весеннее пастбище.
Интересная картинка, узнаваемая. И всё бы хорошо, да вот какое дело... Конечно, поэтическая идея необязательно возникает из идеи, как и в данном случае, она может возникнуть из ситуации, и чудо острого зрения, то есть способности подметить то, что все видят, но никто, кроме автора, сказать не может, имеет место быть. Но зачем? Художественное произведение не может быть художественным, если у него нет задачи.
Финал разочаровал. Одного значимого слова вместо «куда-то» не хватило. Можно представить, что кульминационная фраза « Поезд с севера и на юг» является аллюзией на рассказ Лукьяненко «Последний поезд на юг», и что сейчас их начнут бомбить, а потом придут людоеды и станут отбирать детей, запасаясь пропитанием на зиму... Да нет, нет. Ничего на это не указывает. Просто поезд на юг.
Нет.
Однако поставлю себе галочку — автор заслуживает внимания.
ЗЛАЯОЧЕНЬ КОШКА «Воскресенье»
http://www.stihi.ru/2015/04/28/868 отборочный тур
Воскресенье. Июнь. Предрасстрельное
небо...
На востоке в испуге застыл скарабей.
Мы не примем господ и узнаем о недо-
человеческой сущности наших детей.
В одиночку, по-взводно, десятками тысяч,
сплюнув с кровью окрошку истёртых
зубов,
унесём имена, всё равно всех не высечь
на скупых обелисках и ветвях крестов.
на руках своих женщин голодными ртами
мы оставим смешных голенастых галчат.
Мы попросим прощенья у них, умирая,
а они подрастут и о нас помолчат.
Мы научимся верить и в Бога и в Рода,
проклинать пыль дорог и безоблачность
дней,
сомневаться в Вождях и единстве народа,
и устраивать баню из пары камней.
Будем видеть людей до прозрачного
донца,
и на ненависть пережигая любовь,
новых спилов души пересчитывать
кольца,
с каждым разом всё меньше. И снова, и
вновь
поднимать из окопов за волосы тело,
и, мелодию смерти читая с листа,
выполнять не святое - обычное дело -
защищать.
и мы выживем... трое из ста.
Скарабей уносит нас на далёкий Восток, я бы сказал на юго-запад, в Египет. К недавним событиям, когда братья мусульмане уничтожали коптов. Бог Род вроде не очень логичен, но знающие люди говорят, что русские люди пришли из Египта, поэтому языческие боги у нас одинаковые.
Хочу сказать, что в гражданской лирике ответственность автора за высказывание увеличивается многократно, будьте точны, следите за коннотациями, чтобы смысл не изменился неожиданным для вас образом.
ЧАСТНЫЙ СЛУЧАЙ «о том кто жил за стенкой»
http://www.stihi.ru/2012/09/05/5198 отборочный тур
Он выглядел неcкладным и нелепым,
всегда таил улыбку в складке губ,
как будто знал о чём-то очень светлом…
Да вся беда, что был на слово скуп.
Из шёпота своих стихотворений
он каждый вечер ладил корабли,
сплетая явь и морок сновидений
бродяг ветров со всех концов земли.
Спуская их на отмели забвенья
он верил, что найдёт когда-нибудь
хотя б одно бумажное творенье -
к большой воде и к звездам верный путь.
Но времени безжалостны резоны,
и он, однажды втиснувшись меж строк,
стал парусником, доверху гружённым
обочинами пройденных дорог.
Скрипела дверь натужно и протяжно,
хозяйничали в доме сквозняки,
и был последний парусник бумажный
сколочен из не струганной доски…
Над палубой, обитой черным крепом,
хрипело солнце мятой медью труб,
а он, опять не к месту и нелепо,
улыбку прятал в твёрдой складке губ.
Остался только ветер дальних странствий,
зашитый им в изнанку парусов
размеченного временем пространства
исчерканных поправками листов.
И я увёл не дрогнувшей рукою,
под шумный говор пивших за стеной,
весь флот, ещё оставшийся в покоях
тетрадных стоп с убористой строкой,
спасая их от гибели в кладовке,
от сырости и тления в пыли...
И лишь теперь, по мере подготовки,
я в море отпускаю корабли...
Это интересная история. Жил-был графоман, писал стихи и верил, что когда-нибудь его строки найдут путь к звёздам, или сами станут звёздами. Но однажды он умер, и всё, что от него осталось — строки, не оструганные и скрипучие. Однако графоману повезло. Нашёлся герой этого стихотворения, который не дрогнувшей рукой отредактировал тексты и отдал в печать.
Чудо? Чудо.
Месседж есть? А как же — встретиться со звёздами может каждый, если найдёт своего проводника. Или переводчика на язык поэзии.
К языку претензий нет.
Беру в свой лонг-лист.
ЕЛЕНА КОПЫТОВА РИГА " Дорожное"
http://www.stihi.ru/2015/05/03/11044 номинатор Инга Сташевска
…а за окном – берёзово. Шпалы – чересполосицей.
Небо играет красками щедро и нараспев.
Сумерки гонят с пастбища рыжее стадо осени.
Даль убегает в прошлое, выдохнуть не успев.
Только прикосновение, только намёк – не более…
Тянется-канителится времени волокно,
зыбится послесловием чеховской меланхолии…
Жёлтый зрачок прожектора высветил полотно.
Беглый этюд – плацкартное: рыжий трёхлетка с яблоком.
Ложка по подстаканнику бряцает бубенцом.
На незнакомой станции суетно, как на ярмарке.
Пахнет капустой квашеной, бочечным огурцом.
Можно дышать, как дышится… или парить, как движется.
Можно сказать, как выдохнуть – шелестом-ветерком.
Только вот слово «Родина», в общем-то, слишком книжное…
лучше бы – полушёпотом, тающим сквозняком.
Бродят слова ненужные (вроде письма с оказией) –
то ли уже на подступе, то ли еще в пути …
– Вяленым рыбным Севером, спелой арбузной Азией,
мокрым хохлатым Питером
встреть меня, приюти...
и посмотри доверчиво… и обними по-дружески…
пусть себе паутинится медленной речи вязь.
Будь ты слегка подвыпившей, луковой и простуженной…
Знаешь, и пуповинная недолговечна связь.
Вижу – на шею времени кольца легли годичные.
Вижу как из дорожного старого рюкзака
волком глядит предательство паспорта заграничного
с ужасом обреченности вечного чужака.
Буду говорить о том, что не понравилось.
То есть я хотел говорить о том, что не понравилось. Я подумал, что вступление слишком затянуто, что первая строфа точно лишняя, поскольку железнодорожная тема полностью определяется третьей строфой. А вторая строфа скорее всего не нужна, поскольку она не годится в первые. Я хотел сказать, что строки
«Можно дышать, как дышится… или парить, как движется.
Можно сказать, как выдохнуть – шелестом-ветерком»
не выполняют возложенную на них миссию перехода к главной части стихотворения, потому что...
И тут понял, что всё они выполняют, что именно поэтому и необходимо было долгое вступление, чтобы читатель успел и вздохнуть, и выдохнуть, и перевести дыхание, то есть успеть почувствовать бесконечные просторы страны, которую мы потеряли, прежде чем прозвучит ключевое слово — Родина.
Чудо? Чудо.
Беру в лонг-лист.
МИХАЛИНА ДИКОВИЧ "Спорынья"
http://www.stihi.ru/2015/05/13/1681 номинатор Инга Сташевска
Ой да гореть тебе на семи кострах, до последнего верить: а вдруг простит...
А из всех грехов тяжелейший – страх, а из всех костров самый жаркий – стыд.
Инквизитор потягивает вино да глумится под вой галисийских ведьм.
Всё, что было священно, разорено – перед кем нам сегодня благоговеть?
Sancta Maria, Mater Dei,
убереги нас от лиходея.
Сколько веков мы дороги месили –
дай нам Мессию!
Ой да лететь тебе на семи ветрах неизбежной жертвой любых расправ,
с невесомых стоп отрясая прах: кто остался жив – тот и будет прав.
Тут на каждой груди серебрится крест – как понять, кто и правда с креста сошед?
Если выпало выйти из этих мест, позаботься сам о своей душе.
– Спорынья в квашню!
– Сто рублей в мошну!
То-то будет хлеб –
накормить страну.
Ой да пройти тебе через семь кругов да уснуть в обители подлецов,
где богов не менее, чем врагов, и пророки все на одно лицо.
А невинные прячутся по углам, но и в их глазах не найти любви.
Даже самый высокий и светлый храм всё равно возводится на крови.
Ах, Богородице Приснодево!
Сгинуло втуне дивное диво.
Медленно тает в облаке чёрном
град обречённый.
Это, конечно, песня — яркая и клиповая. Чувствую, что с героиней происходит что-то интересное, плющит её не по-детски с аллюзиями то на миры фэнтези, то на Стругацких. Богатой фантазии спорынья в помощь. Похоже, что героиня лизнула марку и теперь бредит. Разобраться в мелькающих образах я не смог. Очень нравится стихотворение, но поддерживать такой образ жизни, и такую манеру письма я не могу. С удовольствием ещё как-нибудь перечитаю, но в рамках конкурса предпочитаю более строгую композицию.
РУСЛАН РАФИКОВ «Гиперанимация»
http://www.stihi.ru/2014/10/31/3363 квота Главной редакции
Реанимация включает анимацию,
мастера подкручивают колёсики.
Гроздья душистые белой акации
не подчиняются осени.
Отцвели уж давно не считается
достойным обсуждения вопросом.
Два миллиарда китайцев
прыгают, и золушкино просо
отделяется от риса
в полумиллиарде харчевен.
Каждому peace'у хватает короткого peace'а,
только размер войны имеет значение.
Секунда клонируется
шестьдесят раз в минуту,
медленнее чем планируется
размножать перечницу Бенвенуто
Челлини на открытках.
Не говоря о размножении нутрий,
утюгов, корыт,
изделий кожевенной
промышленности, томиков Донцовой,
абонементов для похода в бассейн.
Цельсий не выдерживал свои под сорок,
Пушкин не выдерживал тридцать семь.
Заблудившийся солнечный атом
дыбит электронную шерсть, -
планета выдерживает шесть миллиардов
помноженное на тридцать шесть и шесть.
Я извиняюсь, но это стихотворение слишком модернистское для меня. Я нашёл всего три строчки, которые меня заинтересовали:
«только размер войны имеет значение»
и
«планета выдерживает шесть миллиардов
помноженное на тридцать шесть и шесть».
Вокруг них можно построить чудо, да они и сами по себе чудо, но зачем автору понадобились все остальные строчки, я не понял.
ТАТЬЯНА ШКОДИНА 2 «А если знать...»
http://www.stihi.ru/2011/09/22/2733 квота Главной редакции (от Светланы Илларионовой)
А если знать, что будущего нет,
Что «завтра» не наступит, словно кто-то
С маниакальной страстью идиота
Для всех одновременно тушит свет…
А если наших «планов громадьё»
Бессмысленно? Уже мелькают титры
И рвется кинопленка… Блеском бритвы –
Мелькнет над нами смерти остриё.
И этот ежедневник на столе
С расписанными встречами, звонками,
Растрепанная книжка Мураками
И кошка, задремавшая в тепле,
И недопитый чай. И черновик,
Исчерканный безбожно - рифмы, строчки… -
Всё кончится. Мир съежится. До точки.
А ты к нему почти уже привык…
Нынче Белинского не модно цитировать, а я процитирую: «поэтическая идея - это не силлогизм, не догмат, не правило, это - живая страсть, это — пафос...».
Когда-то поэзия была умением говорить о важном единственно возможными словами. Когда-то выступления поэтов собирали многотысячные залы, а творческие вечера транслировались телевидением на всю страну, и вся страна приникала к экранам. Это было совсем недавно, но на смену поэтам пришли специалисты по «разболтанному стилю», и вот уже фразу «поэт в России больше, чем поэт» произносят исключительно в ироничном смысле, и попрекают пафосом.
Татьяна Шкодина — это надежда на возрождение поэзии. Такой, какую мы знаем и любим, поэзию золотого, серебряного и бронзового веков.
В лонг-лист.
ЖЕНЯ КАЗАЗИДИ «Маме»
http://www.stihi.ru/2015/02/12/8647 номинатор Зиновий Антонов
Разливаешь по стопочкам клюковку, праздник сегодня!
Вспоминаешь бабулю, собес, полусгнившие сходни,
на которых хозяйственным мылом за двадцать копеек
худосочные дети войны натирали, потея,
износившийся скарб, обветшалые брюки и платья.
Нищета унизительна, вот и ворчали: "Стирать-то -
стыдоба, а не то, что носить! Может справить другие?"
Желваки у отца-инвалида под кожей ходили,
но молчал и смолил самосад. Он, ей-богу, бы запил,
если б было на что. "Маньша, сбегай, купи пару капель".
Это значит - чекушку ему, а себе карамели.
Ну, так пенсия - тридцать рублей, а чего вы хотели?
На полмесяца хватит, потом всем гуртом на попутке
до ближайшего ряма, за ягодой (тоже не шутка,
по холодной, болотной воде да в худых сапожонках
и обратно с тяжёлым ведром восемь вёрст по щебёнке).
Нанимались куда только можно: посадки, покосы,
а зимой по соседям - распилим, расколем, наносим.
Что ж дивиться артритным ногам, все сказалось под старость.
-Бог с ним, с прошлым, давай, дочь, за праздник!
Но я, задыхаясь,
выхожу на балкон, а навстречу мне тысячи окон.
Мегаполис не спит - пьёт, поёт, говорит о высоком
вифлеемском предвестнике и дорожающем сыре.
Возвращаюсь. Молчу.
...Мы забыли. Мы это забыли.
Нам уже не понять, что такое портки и портянки,
на полатях не спать, не едать с лебедою буханки,
за иконой не прятать рубли, не ютить похоронки,
не травить всей округою вшей и на танцах в сторонке
не стоять от того, что несёт и махоркой, и дустом.
Рождество.
Благодать.
Мам, не плачь, твой Господь не допустит...
Для меня чудо началось со строчки «выхожу на балкон, а навстречу мне тысячи окон». А зачем понадобился весь предыдущий нарратив, я не очень понял. Видимо для контраста, видимо, чтобы оправдать строку «Мы забыли. Мы это забыли». На мой взгляд, это не оправдано. Я читал Можаева «Мужики и бабы», Белова «Плотницкие рассказы», Тендрякова «Свидание с Нефертити», да много чего, мне не надо в очередной раз пересказывать историю о трудной послевоенной жизни. Но это всё неважно, я бы не сравнивал сейчас поэзию с прозой, если бы в первой части мне было бы так же интересно, как во второй.
И ведь финал шикарный... И накат на финал — супер. Эх.
ПОЛИНА СИНЁВА «Наизусть, минуя все алфавиты мира...»
http://www.stihi.ru/2001/11/05-319 номинатор Алексей Исхаков
***
Наизусть, минуя все алфавиты мира,
наклоняясь снова к своей природе,
перегнёшься через её перила:
не с того языка тебя переводят.
Взглядом до себя дотянешься, еле-еле:
облака внизу, туман, и уже светает.
Человек лежит на уступе пустой постели,
как из текста выпавшая запятая.
Стихи Полины Синёвой обладают удивительной способностью выключать мои мозги. Я не понимаю, что написано, зачем написано, как написано.
Вот это как — в тот момент, когда героиня стихотворения перегнулась через перила природы, последняя ей (героине) говорит: не с того языка тебя переводят.
Хорошо, аллегорию с языком как-то понять можно, хотя уверен, что здесь возникает множественная коннотация, практически, сколько людей, столько будет и мнений. Но объясните мне, где у природы перила?
Извините, стихотворение прекрасное, но слишком модернистское для меня.
НАИЛЬ МЕЛИХАНОВ «Ola!»
http://www.stihi.ru/2014/05/09/7689 номинатор Алексей Исхаков
Здравствуйте.
Рассаживайтесь, Андре, Нгуен и Серёжа.
Доставайте тетрадки и стерженьки,
подпирайте локтями мозги и спичками веки.
Тема лекции: «Происхождение человека».
...дело было на берегах очень древнего континента,
Задолго до Ч.Р. Дарвина и, тем более, Магомета...
...странные белые обезьяны,
пигментированные лишь отчасти,
ступали на кромку не Индийского ещё океана…
Здрасьте,
Оленька Полежаева.
Опоздали вполне ожидаемо.
Присаживайтесь. Повнимательнее.
… опасливо приближались и пальчиками касались дражайшей ряби лагун в свете гигантских лун недремлющего Юпитера третичного геопериода.
…неловкие и слабосильные входили в воду и спины их, забавно узкие в талии, стремились стать вертикальнее.
… льющая шёлком шёрстка, роднящая их с кошками, сходила на нет понемножку и обнажала кожу, трепетную и ранимую.
…полные губы кармином светились от лёгкого бриза, а под влияньем каприза мигрирующих хромосом, струились за спину гривы, искристые рыжие гривы.
… приплясывали игриво в знойном тропическом мареве дивно долгие ноги.
… на мелководьях отлогих – щекочущие миноги, полураскрытые мидии, сладко жгучие нити вздыхающих томно медуз, метнётся пугливый лангуст, а шаловливые крабики трогают жемчуг–капельку в розовых складках устрицы: такие лагунные вкусности они добывали без риска – изысканный провиант.
… буквально каждый примат во впадинках и ложбинках нёс запах пармских фиалок, а Отто Юльевич Хармдт, известный сомно-весталог, в кадастр занёс: «Аромат».
… к вечеру, перед ненастьем, небо топило красным. Они поднимали запястья, тонкие, и от счастья: «Ola!», – кричали, - «Solo!». Пишите: «Первое слово».
… они выходили стайкой на берег, зовущий тайной, а чёрные обезьяны ждали их, неустанно в длинные барабаны: «Да-дам!», - били, - «да-дам!».
Итак:
такова вкратце,
Нгуен, Андре и Серёжа,
теория возникновения
«Homo belissimus» расы.
А Вы, Оля, в свитерке из «ангоры» и скошенной чёлкой,
не приближайтесь ко мне со своей зачёткой -
Вы органически не способны ни к одной из
естественнейших наук.
Имя твоё!
бьётся в мозгу
двояковыпуклой льдинкой
и издаёт непристойный
и совершенный звук.
Занятно, поэтично, но я не понимаю, зачем это написано. Автору надо придумать финал, и тогда этот текст превратится в гармоничное художественное произведение. А пока могу сказать следующее: автор писать умеет, но не творец.
ГРУСТНАЯ НОТА «Безымянное»
http://www.stihi.ru/2015/01/06/3120 номинатор Зиновий Антонов
Я скоро женюсь.
Я водитель трамвая.
Я мамин единственный сын.
Царапала нёбо трава полевая,
шагали по небу часы.
Жила тишина между взрывом и пулей
под мерное пение ос.
И прятался день, чтоб его не вернули
считать свой несчётный укос.
А сон возвращался, живой, состоящий
из мамы, конфеты, борща,
трамвая, похожего больше на ящик
в зелёном плаще из плюща,
любимой, любимой, ещё раз любимой,
бегущей по буквам письма.
Горячие сны, словно россыпь рубинов,
а всё остальное – зима:
замерзла вода, зачерствела буханка.
Зато перестало болеть.
Я был женихом.
Я – водителем танка.
А я не успел повзрослеть.
Возможно, я не прав, но мне кажется, что две строчки
«Царапала нёбо трава полевая,
шагали по небу часы»
выпадают из этого стихотворения.
Мне кажется, что строка про нёбо не подготовленная, что она находится не на своём месте. Представьте, что вы читаете в романе такую фразу: я единственный сын, у меня во рту трава. И что бы вы сказали про такого автора? Даже если у героя действительно во рту трава, не надо так сразу пугать читателя.
Про часы тоже непонятно. Почему они шагали по небу? А по Земле не шагали?
Вероятно, здесь планировалось создать дополнительные коннотации, но я почему-то не могу понять ни одной.
Две неудачные строчки — ложка дёгтя. А дальше, как часто говорит Ольга Воронина на «Вечерних стихах» — небесная вертикаль. Чудо. И понимаешь, что у людей беда, и чувствуешь её всем естеством.
Всё-таки не удержусь и возьму в свой лонг-лист.
ДАВИД ПАТАШИНСКИЙ «Всё, что сказал...»
http://www.stihi.ru/2015/05/08/10172 номинатор «Вечерний гондольер»
***
Все, что сказал, станет теперь ложь,
слова сделали ноги и по кустам,
а в России сейчас идет дождь,
или солнце жаркое там,
а в России сейчас выпал снег,
по снегу прошел человек,
у него черные злые зрачки,
и любви нет почти.
Все, что подумал, сейчас станет мрак,
сейчас стонет, что я сейчас скажу,
а в России детский не слышен крик,
или он слышен уже?
Нет, не слышен, слишком он далеко,
и не знаю, зачем написал о том,
а в России холодное молоко
согреваешь горячим ртом.
Каждый раз, когда настает ночь, я иду в печь,
ты не плачь, я караваем туда иду,
а ты идешь от меня прочь, с другим лечь,
дергаться, как рыба на льду.
А на дороге от обезумевших голубей,
но ты их не пугай, не бей.
А в России небо выше и голубей,
выше и голубей.
Стихотворение нравится, но раздражает больше. Вероятно это правильно. Главная задача искусства — не оставить потребителя равнодушным. Поэтому это настоящее искусство. Но я обойдусь без синтаксисоборцев.
НИКА БАТХЕН «Карантин»
http://www.stihi.ru/2015/05/08/10190 номинатор «Вечерний гондольер»
Здесь поселились старые бандиты.
Пьянчуги, оборванцы, бузотеры,
Луддиты - кулаки всегда сердиты,
Глаза - как обмелевшие озера,
Слова - булыжник, камни мостовые,
Костяшки пальцев - сплошь татуировки
На животах - узоры ножевые.
Их любят виноватые воровки
И молодухи с фабрики игрушек
И жены моряков и санитарки,
И вдовы на горе тугих подушек
И даже одинокие татарки.
Они же любят деньги. Рыбу. Бани.
Газету поутру. Футбол в газете.
И задремать на выцветшем диване,
Спокойно позабыв про все на свете.
По правилам бессмысленной науки
Они воруют месяцы у смерти.
К ним никогда не приезжают внуки.
Придет письмо в испятнанном конверте -
Уже удача.
- В Англии?
- Иди ты!!!
- Купил коттедж?!
- Торгует буряками!
...Так незаметно старые бандиты
Становятся простыми стариками.
Эх, с одной стороны, без глаз-озёр можно было обойтись, а, с другой, поди скажи точнее про выцветшие пустые глаза стариков, бывших бузотёров.
А дальше можно только восторгаться точностью и красотой метафор и сравнений, цельностью изобразительного ряда, и бьющим наотмашь поэтическим посланием человечеству — всё будет хорошо, даже они когда-нибудь устанут нас насиловать.
В лонг-лист.
АЛЕКСЕЙ ЗАСЫПКИН «В глухой провинции без моря»
http://www.stihi.ru/2015/05/20/8732 номинатор Тейт Эш
* * *
"Для звуков сладких и молитв" –
Всё так, по сути, но
Накрапывает, Ной смолит
Свою посудину.
Кап-кап. Качаются круги
На водной глади,
Как неоплатные долги.
Задумчив Клавдий.
Кап-кап. Племянник во дворце,
Шаги его гремят.
Кап-кап. Вопросы об отце
Всегда не вовремя.
Вода и небо – монолит,
Одна громада.
Для звуков сладких и молитв –
Так надо, надо.
Я щедро стрелами колчан
Ссудил капризными
И плясками односельчан
Любуюсь издали.
Наверно, есть какой-то смысл
В нас, несуразных…
Пойдём их провожать на мыс,
Счастливцев праздных.
«Наверно, есть какой-то смысл», но автору и со счастливцами хорошо, как я понимаю.
Композиция не выстроена, месседжа нет, название претенциозное...
Это стихотворение слишком модернистское для меня.
АЛЕКСАНДР А. ШАПИРО «Выбор Иакова»
http://www.stihi.ru/2004/11/29-1039 номинатор Тейт Эш
Иаков сказал: Не отпущу Тебя, пока не благословишь меня.
Бытие, 32, 26.
Всё снаружи готово. Раскрыта щель. Выкарабкивайся, балда!
Кислый запах алькова. Щелчок клещей, отсекающих навсегда.
Но в приветственном крике – тоска, тоска. Изначально – конец, конец.
Из тебе предназначенного соска насыщается брат-близнец.
Мой большой первородный косматый брат. Исполать тебе, дураку.
Человек – это тот, кто умеет врать. Мне дано. Я могу, могу.
Мы вдвоем, мы одни, мы одних кровей. Я люблю тебя. Ты мой враг.
Полведра чечевицы – и я первей. Всё, свободен. Гуляй, дурак.
Словно черный мешок голова слепца. Он сердит, не меня зовёт.
Невеликий грешок – обмануть отца, если ставка – Завет, Завет.
Я – другой. Привлечен. Поднялся с колен. К стариковской груди прижат.
Дело кончено. Проклят. Благословен. Что осталось? Бежать, бежать.
Крики дикой чужбины. Бездонный зной. Крики чаек, скота, шпанья.
Крики самки, кончающей подо мной. Крики первенца – кровь моя.
Ненавидеть жену. Презирать нагой. Подминать на чужом одре.
В это время мечтать о другой, другой: о прекрасной сестре, сестре.
Добиваться сестрицы. Семь лет – рабом их отца. Быть рабом раба.
Загородки. Границы. Об стенку лбом. Жизнь – проигранная борьба.
Я хочу. Я хочу. Насейчас. Навек. До утра. До последних дат.
Я сильнее желания. Человек – это тот, кто умеет ждать.
До родимого дома семь дней пути. Возвращаюсь – почти сдаюсь.
Брат, охотник, кулема, прости, прости. Не сердись, я боюсь, боюсь.
… Эта пыль золотая косых песков, эта стая сухих пустот –
этот сон. Никогда я не видел снов. Человек? Человек – суть тот,
кто срывает резьбу заводных орбит, дабы вольной звездой бродить.
Человек – это тот, кто умеет бить. Слышишь, Боже? Умеет бить.
Равнозначные роли живых картин – кто по краю, кто посреди?
Это ты в моей воле, мой Господин. Победи – или отойди.
Привкус легкой победы. Дела, дела. Эко хлебово заварил.
Для семьи, для народа земля мала. Здесь зовут меня - Израиль.
Я – народ. Я – семья. Я один, как гриб. Загляни в себя: это я.
Человек? Человек – он тогда погиб. Сыновья растут, сыновья.
Стихотворение мне нравится. Оно мне нравится даже больше, чем соответствующий ему отрывок книги Бытие. Но я не знаю, как судить это стихотворение, и не могу себе позволить судить. Позвольте же мне оставить его над схваткой.
ГОФАЙЗЕН МИХАИЛ «Моей Пенелопе»
http://www.stihi.ru/2015/05/05/4877 номинатор международный поэтический клуб «Рифма»
Циклоп и циклон помешали,
моя дорогая!
Дорога моя (вдоль портовых подворий да пёсьего лая),
по-прежнему, ставит сюрпризы в своей путевой антрепризе,
но я доберусь, невзирая на лица… на визы.
Мне местный визирь, он у них отвечает за транспорт,
за малую мзду дал согласие выправить паспорт.
Осталось команду набрать да спроворить в заливе триеру.
Я верю в тебя, и другой мне не хочется веры.
Так много воды утекло с нашумевших троянских событий...
В Египте искал я наш дом, в Иудее, на Крите.
Вот странное дело,
где был он – не знаю,
но, где бы он ни был,
к нему одному облака устремлялись, и мысли, и рыбы.
Увядший вандал, повидавший развалины Рима,
девица, воровка из гетто, с глазами налима -
моложе меня на столетья, однако давно опочили,
а мне всё до дома никак не дойти - будто гири на киле.
Я скоро.
Клянусь!
Потерпи – подлатать нужно днище…
Ты ждёшь, значит, я всё ещё не бессмыслен. И чище,
светлее мой день, моё море, мой гром, моё небо, мой ветер.
Наш дом – это ты, и покуда ты ждёшь, я бессмертен.
Браво! Высочайшее мастерство версификации. Однако стихотворение написано, по всей видимости, от нечего делать.
Денотат заявлен в названии — письмо Пенелопе.
Коннотат - «жди меня и я вернусь, только очень жди».
Прекрасное стихотворение, но я обещал, что буду выбирать только те, что соответствуют моим представлениям о гармонии поэтического произведения.
Это — не соответствует.
ВЛАДИМИР МЯЛИН «Соседей полон лестничный пролет...»
http://www.stihi.ru/2012/05/07/4279 номинатор международный поэтический клуб «Рифма»
* * *
Соседей полон лестничный пролёт.
И чёрным ходом крест Христос несёт;
Прикрыв глаза, не смотрит на людей;
Вздыхает эллин, плачет иудей,
Играет скрипка где-то за стеной,
И лампочка тускнеет желтизной…
Который час?.. Мотается клубок;
Старушка седенькая, ночи образок
Качается в задумчивом окне:
Мне снится сон; лет пять, наверно, мне…
Интересное стихотворение с двумя лейтмотивами, где нарождающаяся было библейская история разбивается о быт с тусклой лампочкой и пронзительной скрипкой, где маленький мальчик и Христос суть одного — отрешённость от всего, что человечеству в лице его отдельных членов, не чуждо.
В лонг-лист.
АКТИВИРОВАННЫЙ УГОЛЬ "Полупрозрачно"
http://www.stihi.ru/2013/08/06/9454 квота Главной редакции (по итогам «народного выбора» в марте-2015)
В стекле электрички своей я вижу
не леса обиженный край, отодвинутый от дороги
и не столбы, держащие провода,
стоящие близко к вагонам и оттого
имеющие скорость состава.
Я вижу вагон изнутри, а вернее -
его отраженье, его преломление
сквозь призму леса.
Седой человек, один на шести местах,
спиной ко мне, как и его отраженье
в окошке, как в зеркале - силуэт у окна -
точь-в-точь Пастернак
и трепещется лес в его контурах
призрачных, полупрозрачных.
Стоит взгляд повернуть - упираюсь в усталую спину -
от жизни, от неблагодарной работы.
В окне - Пастернак - вдохновенный и призрачный контур,
но вот
он потерялся, поскольку на той стороне
пронёсся навстречу состав,
и свет перестал проходить
и высвечивать профиль волшебный -
а в этот момент человек, что его создавал,
снял сумку и вышел в тамбур.
Промчался состав, человек ушёл,
но призрачный Пастернак, уже повернувшись,
смотрел на меня со стекла
и улыбался всё шире, и зубы его росли.
И там, в отражении, пассажиры
тянули к нему ладони.
Он откусывал пальцы и делался непрозрачным,
настоящим, знаете, Пастернаком.
А потом он подсел ко мне и сказал спасибо,
и спросил, как попасть в Москву.
Это стихотворение об очень богатом человеке, который причуды ради завёл собственную электричку и ручного Пастернака. Иногда он верит, что Пастернак настоящий, а не дубль, изготовленный, по всей видимости, в недрах НИИ ЧаВо, но деревянные контуры, хоть и сделаны призрачными и полупрозрачными, выдают сущность дубля. В такие минуты дубль расстраивается, а иногда даже расшестеряется, и пытается разбежаться в разные стороны, и тут выясняется, что ничего этого нет, а есть голограмма, созданная светом при помощи призмы леса...
Если бы стихотворение было написано именно об этом, то это было бы лучшим стихотворением тура, но я почему-то уверен, что речь идёт об элементарной небрежности, которая и создаёт довольно смешные коннотации, начиная от собственной электрички и заканчивая невесть откуда взявшимися пассажирами. А ведь нас уверяли, что все места заняты посевами пастернака...
ГЕННАДИЙ АКИМОВ "Летаргия"
http://www.stihi.ru/2015/01/04/10383 квота Главной редакции (по итогам «народного выбора» в марте-2015)
Николай Васильевич неестественно долго спит,
Наотрез отказываясь просыпаться.
А в Диканьке – гульба, каждый пьян и сыт,
И уже пробило двенадцать.
Что за поганого чорта намалевал кузнец!
Чорт сбежал и принялся делать гадости:
Подсыпает свинец в праздничный холодец,
Отравляет селянам горилку и сладости.
Сотник Остап кричит брату Андрию: “Стой!
Ты продался вражине, так подыхай, собака!”
Мёртвая панночка плачет кровавой слезой,
Наглотавшись огня и сухого мака.
И взрывается фейерверк такой смертоносной красы,
Что до самого Питера свет нестерпимый в землях.
Там по Невскому строем идут и идут носы,
Как один – в утеплённых шинелях.
Запевай колядки, в снежки превращай сугроб.
Мы вчера схоронили уже третьего запевалу…
Над Хомой пролетает с воем цинковый гроб,
И Хома вприсядку бежит к подвалу.
Все в укрытии, а пан голова даже залез в мешок.
Звезду не увидишь отсюда, зато безопасно.
Ах, Диканька коханая, вечное Рождество,
Летаргическое пространство...
Прекрасное стихотворение, в котором раскрывается таинственный и чудесный мир книг Николая Васильевича Гоголя. А месседж человечеству — любите классику, сони!
Достойная задача, безупречное исполнение. Нечто подобное должно быть в арсенале каждого поэта, и тогда мы, совместными усилиями, возможно, разбудим поколение «пи», и заставим его любить родную литературу.
Однако свою задачу я вижу в том, чтобы искать в стихах конкурсантов индивидуальные задачи, а не общие.
ЕЛЕНА НАИЛЬЕВНА «Тягуча леность праздничного дня»
http://www.stihi.ru/2015/02/15/5603 квота Главной редакции (по итогам «народного выбора» в марте-2015)
Тягуча леность праздничного дня.
Отложена на завтра беготня,
полы, кастрюли, брюки, магазины,
налоги и счета, звонки кузины,
с заколкою игра "найди меня".
Чтоб сутки - не застелена кровать,
потягиваться, нежно приставать
и затихать под тяжестью мужчины...
Особо не готовить ничего,
класть иногда малину в рот его
и шарики домашней моцареллы,
что так влажны, душисты и белы,
и соком из китайской пиалы
чуть смачивая пальцы то и дело...
И так весь день -
тянуться и мурррчать,
пить в промежутках чабрецовый чай,
раскрашенный как раненое утро,
пока мужчина близок и блажен,
и слизывать с него клубничный джем,
нечаянно уроненный как будто...
Извините, я растаял, я потерял способность сопротивляться, я не могу говорить рассудочно, и только эмоции клокочут во мне.
Это стихотворение схватило меня за мозжечок, и это высшая оценка, какую может дать человек литературному произведению.
В лонг-лист однозначно.
МАРИНА ЧИРКОВА "Знать"
http://www.stihi.ru/2015/03/11/268 квота Главной редакции (по итогам «народного выбора» в апреле-2015)
Я хочу знать о тебе всё.
Зачерпнуть эхо твоих слов,
городов жилых и проезжих сёл
затвердить географию набело.
Как шуршит в кедрах глухой дождь,
как бежит по коже капля воды…
Называя: брат, понимать: ложь,
но честней прочих её ходы.
Как блестит в дебрях волос – соль,
как красно солнце с изнанки век, –
повторять этот язык вдоль,
поперёк, насквозь и врасплох, в разбег…
Как растут бережно семена,
как качает бешеных дрожь земли…
Как другие пили тебя до дна!.. –
и о тех, которые не могли…
Я бегу выиграть сей звук,
хоть не все тоны нашла уже:
он поёт, как умереть вдруг
и как вечно жить, и о той меже,
что разводит за руки да и нет;
древний космос полон муры, туфты!..
Но его джаз-бэнд отражён в тебе,
и гремит во мне потому что – ты…
Я шепчу, и ветер ерошит ворс
дыбом вдоль хребтины тянь-шаньских гор,
я хочу, чтоб он и в тебя врос,
золотой септический септаккорд, –
чтобы ты слышал в нём ноту Si
и в её синь пропадал, спасён
из песков-льдин-неводов, и
чтоб хотел знать обо мне – всё…
Эмоционально, экспрессивно, искренно, индивидуально и очень узнаваемо. Такая женщина раздавит мужчину своей любовью и даже не заметит этого, и опять будет страдать.
Это я уже размышляю, значит, стихотворение заставляет задуматься и, значит, оно выполнило свою сверх задачу.
В лонг-лист.
АЛЕКСАНДР БУРЛАКОВ 2 «Потому ли, что нечего больше сказать...»
http://www.stihi.ru/2015/01/15/3509 номинатор Юлия Данилова
Потому ли, что нечего больше сказать,
Оттого ли, что не с кого стало спросить,
Я всё чаще гляжу не вперёд, а назад…
…или глаз это – так,
по привычке, косит?!
И земля, будто спьяну – ушла из-под ног,
Словно видится что в ледяных зеркалах…
Было много обещано – мало дано
И – спасибо за то
…и Господь, и Аллах.
Ждали Года Козы, да по-моему – зря...
…не хватало тут синих восточных скотин!
Врать не буду, но – слышал – опять говорят:
«К нам заместо козы-то –
козёл прикатил…»
А с него – молока – и того не видать,
Не видать!
Но зато метров за сто – душок…
…У меня ностальгия – ну просто беда!
Так бы, кажется, в детство пешком и ушёл.
По сугробам – к заваленным снегом логам –
Поутру, несмотря на метель да мороз,
Без лыжни, чтобы «вцело» ступала нога…
…не ушёл, так
убрёл бы, на брюхе уполз.
Времена… Времена –
ни вперёд, ни назад…
Ночь не ходко, но всё же, пошла на излом.
У мечты – голубые, наверно, глаза…
…Ох ты, батюшки, как же меня развезло!!!
Хорошее стихотворение. Чувствуется экспрессия, чувствуется эмоциональный протест. Да-да, именно эмоциональный. Гражданского протеста я не разглядел. Я увидел, что Бог виноват в том, что герою мало дано. Я увидел, что козёл виноват в том, что он не коза. Я увидел, что герой ностальгирует по детству.
Это крайне инфантильный протест, мне не близкий. Извините.
А финал хороший. К нему бы подводку другую. Или пусть всё остаётся, как есть. Просто это не Ваш конкурс.
ДОЧЬ НЬЕРДА «Мурчалка для Лены»
http://stihi.ru/2015/01/15/8629 квота главной редакции
Маленькими ладонями вылепи быль без боли, пламенная моя.
Вымоли мне раздольное донниковое поле – опаловые края.
В латы мои калёные вдавливая пальцы, вызволи крылья.
Рви
Мысли обызвествлённые: корчатся, остро скалятся, оскольчатые, в крови.
Лунно-лилейно-капельно лаву вливая в слово, хлынь золотой волной.
Горькую гарь-окалину стряхивая с былого, сплавленного с войной,
Выправи плоть агониями вымышленного боя, бренного бытия…
Маленькими ладонями вылепи быль без боли, пламенная моя…
Видимо, это стихотворение — часть цикла. В противном случае оно ещё не написано. Это претензия к композиции.
Моё образование (или его отсутствие) не позволяет мне понять, что такое обызвествлённые мысли. Яндекс подсказывает, что это связано с содержанием кальция в тканях организма (например, человеческого), что окончательно ставит меня в тупик, из коего мне приятнее выбраться в другое стихотворение, и не продолжать плутать в этом.
А финал хороший.
ЗЛАТА ВОЛЧАРСКАЯ «Старик»
http://www.stihi.ru/2015/05/12/6928 номинатор «Решетория»
«Если бы молодость знала…»
он на завалинке в валенках
маленький
серой сухой абрикосиной
с проседью
руки в пергаменте кожаном
ношеном
пять волосинок на темени
времени
мало осталось в сосудах
осудят
мол, умирай, задержался
сражался
раньше с любыми невзгодами
взлётами
мысли железными крыльями
сильными
нынче – струпьём заскорузлым
обузой
болью забвенья натружен
не нужен
только он помнит таёжное
прошлое
помнит, как потчевал хлебушком
девушку
дети – в бессмертие лестница
светятся
хочется жить не из жалости
в старости
даже в сегодняшнем возрасте
бодрости
старость кряхтит на завалинке
в валенках
взглядом пронзает запальчивым
мальчика
Я извиняюсь, но это стихотворение слишком модернистское для меня.
ВАЛЕРИЙ ВОЛКОВ «Этажи»
http://www.stihi.ru/2015/05/02/2707 номинатор «Решетория»
При движении в одиночку в принципе не важны
направленья маршрутов, особенно при ходьбе ночами
по тропинкам иллюзий, где тишины
накопилось столько, что хоть разгребай руками,
и слова сотрясают пространство куда сильней
ста песчаных бурь, вызывая из Базы Данных
ангелов с мечами, деревья, зеленых змей
и с пустых небес — проливную манну;
там туман прозрачен, а зеркала честней,
и сокрытое днем обретает во тьме сиянье...
На любом из множества этажей
и в любом из множества состояний,
по осколкам пришлых, отмерших вер,
между добрым и злым, между сном и явью.
я скольжу невидимкой, преодолев барьер...
И прозрачное тело мое легко
проникает сквозь стены и топчет воду,
уносясь чудовищно далеко...
Очевидно, это и есть свобода,
о которой мечтается будним днем
по пути домой — в толчее переходов,
у табачных ларьков или перед огнем
светофорного равнодушья на перекрестках
наших судеб, событий, дорог, привычек, —
и которой достичь, в общем, так же просто,
как извлечь огонь мановеньем спички.
Почему-то сразу в голову пришли строчки Бродского:
Скорость пули при низкой температуре
сильно зависит от свойств мишени,
от стремленья согреться в мускулатуре
торса, в сложных переплетеньях шеи.
А второй мыслью было: наверное, Бродский очень несовременный автор, раз я понимаю его тексты без проблем.
Герой Волкова ходит по тропинкам иллюзий, где сплошь тишина и слова сотрясают пространства. Вот такой оксюморон, как хочешь, так и понимай. И это в самом начале, что честно, читатель сразу предупреждён обо всём, так что к автору никаких претензий. Принцип простой — не хочешь, не читай.
Я прочитал до конца, перечитал ещё и ещё раз, и пришёл к выводу, что автору нечего сказать. Он собрал в кучу разрозненный набор образов, мастерски соединил их своим умением делать текст из ничего, и вывалил всё это на головы несчастных читателей — разбирайтесь.
О, читатели разберутся, им не впервой. А я — пас. Извините.
Ах да! Прекрасный финал.
АЛЕКСАНДР ГАБРИЭЛЬ «Седьмой день»
http://www.stihi.ru/2015/04/18/6422 номинатор Наталья Крофтс
Шесть дней из семи в неделю он словно в коме:
работа, друзья и затхлый привычный быт...
Он будто плывёт на странном пустом пароме,
а порт назначенья им навсегда забыт.
Он — словно случайно выживший в гекатомбе.
Он всё потерял, зато уцелел. И вот —
шесть дней из семи в неделю он робот. Зомби.
Его завели, как куклу — и он идёт.
Он распознаёт, как прежде, места и лица.
Он помнит свои маршруты и где рождён.
Он знает, как есть. Он помнит, как спать и бриться.
Шесть дней из семи обходится этим он.
Он знает давно: ничто под луной не ново,
но, верность пустой мечте до сих пор храня,
шесть дней из семи в неделю
он ждёт седьмого —
всего одного достойного жизни дня.
Один только день в неделю — его вершина,
и там пустоты кончается полоса...
В субботу ему разрешают увидеть сына.
На три часа.
Это стихотворение о важном, сказанное единственно возможными словами. Это стихотворение из того рода чудес, когда сказанное влезает в душу, застревает там занозой и ноет... ноет... - это и с тобой могло произойти, или и ты был в этой ситуации...
В лонг-лист.
НОРА КРУК «Белые, чистые хлопья»
http://www.stihi.ru/2015/05/08/5916 номинатор Наталья Крофтс
***
Белые, чистые хлопья на этой панели
В грязь превращаются. Белые, чистые – в грязь.
Город жестокий украсить они не посмели,
Он ненавидит всё чистое, не таясь.
Вот он – Шанхай. Над чудовищным месивом грязи
Льется из окон высоких прикрашенный свет,
Судьбы людские без смысла, без цели, без связи
Прячут от жизни нарядные тюль и жоржет.
Климат душевный тяжёл, ограниченны дали,
Страшно, что вакуум жизни уютен и чист.
Люди и сами смертельно уютными стали,
Тянет в болото безжалостный город-садист.
Хорошее стихотворение, к которому у меня есть претензии, как к композиции, так и к образному ряду. И нет претензий к ритму, хотя автору следовало бы определиться — пишет он дактилем или это паузник — до четвёртой строчки. Не определился, значит, это модернистское стихотворение, что, как вы могли заметить, не является для меня положительным фактором.
ВИТАЛИЙ АЙРИЯН «Вечер мается на взморье...»
http://www.stihi.ru/2014/12/20/4357 номинатор «Термитник поэзии»
Вечер мается на взморье.
Тает чаек поголовье.
И закат сочится кровью
под лопочущий прибой.
День грядущий спозаранку
моря вытряхнет изнанку -
осетра, медуз и банку
с этикеткою рябой.
Только крабы в ложе тины
будут долго невредимы,
вновь начнет плести седины
лодка рокотом винта.
И рассеют наши снасти
время, канувшее в пасти
ржавой банки из-под счастья
с глупой надписью "Минтай".
Хорошее стихотворение, и автор даже сделал попытку в финале уйти от банальной зарисовки, но сделал это рассеянно, я бы сказал — нетвёрдой рукой. Что такое здесь «снасти»? А ведь понять это важно, поскольку именно с их помощью автор пытается перейти от зарисовки к сентенции. Неужели это лодка с винтом так называются? Или это сети, о которых автор забыл упомянуть ранее? Или автор просто воспользовался подходящей рифмой, надеясь, что читатель сам разберётся? Читатель-то разберётся, но я не столь догадлив, потому что на мне ответственность — выбрать из 44 хороших стихотворений всего 10.
ИЗ БУРГОСА «Страна»
http://www.stihi.ru/2015/03/09/887 номинатор «Термитник поэзии»
Заклинал её донною Анной
и горящим калины кустом
и пейзажами И. Левитана
на своём - пубертатно-простом.
Но не слушала, морщилась только
и по венам текла и текла
как наливка, вернее, настойка -
ручейком раскалённым стекла.
Что я сделал такого плохого?
Заглянул за изнанку твою?
Не сдержал пионерского слова
иль товарищей кинул в бою?
Разомкни поскорее ресницы,
слишком страшно твоё "впереди".
Там тебе ничего не приснится.
И поэтому не уходи.
Но сожми мне бескровную руку
в лихорадочно-алой горсти,
чтоб - на славную вечную муку -
по болотам своим привести.
Я извиняюсь, но это стихотворение слишком модернистское для меня.
ОЛЕГ МАКОША 33 «Йод»
http://www.stihi.ru/2015/04/02/2039 номинатор Андрей Моисеев
Кафе разбирают веранды –
Это осень,
Кафе собирают веранды –
Это весна,
Нам ничего не надо –
Не просим…
Кроме любви
И спокойного сна.
А если дойдет до дела,
Если дойдет
До самого главного дела,
Скажет любой,
Из каждого бренного тела –
Как йод,
Как цинк и свинец,
Будет добыта
Любовь.
И пусть убирают веранды,
Присядем на парапет,
Главное, запах кофе
И захлебнуться слюной,
Нам ничего не надо –
Все бред,
Кроме, конечно, любви
И жизни самой.
Эээ... Это о любви? Почему же я заскучал? Извините.
А если из кульминационной фразы выкинуть лишние слова, то получится прекрасный финал: Всё бред, кроме любви и жизни.
СЕРГЕЙ ЛЕОНТЬЕВ «Поколение войны»
http://www.stihi.ru/2011/08/22/3305 номинатор Андрей Моисеев
Неровным, размыкающимся строем,
В мир неисповедимой тишины
Уходит поколение героев,
Уходит поколение войны.
Не сетуя, по выдоху, по вдоху,
Слабеющей лучиною горя,
От нас уходит целая эпоха,
Вместившая войну и лагеря.
Но если жизнь на небе всё же есть –
Там всё готово к званому обеду,
Там ждут последних, чтобы вместе сесть
И выпить за великую Победу.
И там, где всем навеки хватит места,
Где незачем и не с кем воевать,
Отцов увидят дети наконец-то,
А вдовы станут жёнами опять.
Обнимутся солдаты и матросы –
Медаль, звеня, ударит о медаль.
И будут петь Шульженко и Утёсов,
А Шостакович сядет за рояль.
И где-то там в рубахе деревенской,
Как на портрете – и плечист, и юн, –
Сидит мой дед, пропавший под Смоленском,
И обнимает бабушку мою.
Её – того родного человека,
Что, в смерть не веря, в стареньком дому
Ждала его, ждала его полвека,
Не отдавая сердце никому.
Идут солдаты в небо тропкой узкой
И будто входят в свой родимый дом:
– А ну-ка, где тут первый Белорусский,
Ну, где тут мой гвардейский батальон?
И тут же, сразу – всё порасспросили:
– Ну, что у нас? Какой теперь расклад?
А к ним прильнут: – Ну, как она, Россия?
А к ним прильнут: – Ну, как она, Москва?
Рассядутся за длинными столами,
И разольётся песня, как река,
Аж колыхнётся боевое знамя!
Но это будет после, а пока…
Задумавшись, в нетягостном молчанье,
На облако присев, как на топчан,
Дымят махрой и ждут однополчане
Оставшихся своих однополчан.
Как дань памяти поколению, перенёсшему войну, это стихотворение должно было быть написано, и я благодарю автора за это. Но оно слишком народное, чтобы претендовать на победу в конкурсе поэзии, претендующей на элитарность.
Итак, я выбрал 13 стихотворений, что безусловно свидетельствует о недобром предзнаменовании, а так же о том, что достанется мне от конкурсантов по первое число. А ещё это означает, что, к великому моему сожалению, я должен извиниться перед Владимиром Маркиным, Частным Случаем и Грустной Нотой.
Извините меня, вы написали замечательные стихотворения, которые мне очень понравились, но правила не позволяют мне выбрать больше десяти, и я не выбрал вас. Извините ещё раз.
----------------------------
А это мой выбор:
ОЛЬГА ХВОРОСТ "рисуешь..."
http://www.stihi.ru/2015/04/17/1447 отборочный тур для резидентов
СЕРГЕЙ СМИРНОВ-ЯМБУРГ "Планктон"
http://www.stihi.ru/2015/03/14/5783 отборочный тур для резидентов
АЛЕКСАНДР КРУПИНИН "Главнокомандующий - маленький паук"
http://www.stihi.ru/2015/05/02/8852 отборочный тур для резидентов
ЕЛЕНА КОПЫТОВА РИГА " Дорожное"
http://www.stihi.ru/2015/05/03/11044 номинатор Инга Сташевска
ТАТЬЯНА ШКОДИНА 2 «А если знать...»
http://www.stihi.ru/2011/09/22/2733 квота Главной редакции (от Светланы Илларионовой)
НИКА БАТХЕН «Карантин»
http://www.stihi.ru/2015/05/08/10190 номинатор «Вечерний гондольер»
ВЛАДИМИР МЯЛИН «Соседей полон лестничный пролет...»
http://www.stihi.ru/2012/05/07/4279 номинатор международный поэтический клуб «Рифма»
ЕЛЕНА НАИЛЬЕВНА «Тягуча леность праздничного дня»
http://www.stihi.ru/2015/02/15/5603 квота Главной редакции (по итогам «народного выбора» в марте-2015)
МАРИНА ЧИРКОВА "Знать"
http://www.stihi.ru/2015/03/11/268 квота Главной редакции (по итогам «народного выбора» в апреле-2015)
АЛЕКСАНДР ГАБРИЭЛЬ «Седьмой день»
http://www.stihi.ru/2015/04/18/6422 номинатор Наталья Крофтс