Наверно, рай похож на наше лето –
там вечною листвой шумят сады
и в тихом городишке, с краю где-то,
живут мои ушедшие деды,
растят плоды в заоблачных куртинах,
где нет начал, а значит, нет концов, –
размахивают нежной хворостиной
и ангелов гоняют – огольцов,
бессрочные, у лета на макушке, –
блажен и лёгок их садовый труд.
Пусть выпьют за живых – по четвертушке –
там, наверху, где яблони растут, –
в июльский день – собратья Пётр и Павел,
и павший Николай, и Михаил,
и, даже если это против правил,
чтоб эту чарку Бог – благословил.
Не верю я в блаженство безучастья,
но что-то есть – совсем не «под», а – «над»,
и там, у них, где срокам не подвластен
ни общий дом, ни яблоневый сад,
где ловят луны вёдерные донья
и потолок не выровнен по тлу,
мой дед проводит грубою ладонью
по тёплому шершавому стволу.