When I step in the place you should keep your mouth closed.
Take your fat finger out your nose.
You should just pay attention, and watch how I wild on records
Make you sing, «The Lord is my shepherd!»
Trevor Smith.
Дай я трахну твой мозг!? Ну пожалуйста, я прошу!
Совершеннейший поэтики наркотик не прёт курящих анашу,
А так же тех,
Кто дышит клеем, кто мажет головы елеем, потребляет всю галактику суеты,
Что этот мир способен предложить, дешёвые ( по сути-то ) понты,
Но они заняты, конкретно, чтобы жить.
Или друзья мои, хозяину однажды что попали в лапы, -
Те за централами сейчас ( читай – щас ) смотрят , их должность – круче,
Чем у римского, у Папы.
Верь мне. Я знаю кое-что о «гангстерском говне».
Но есть и у меня та «ахиллесова пята», меня поработила слов случайных красота,
Мистических, сакральных, изроненных неважно кем, когда,
Но мне хватило одного затёртого следа, чтоб взять тот след,
Пойти по следу, и в мире этом опоздать к обедне и обеду.
Плевать. То, что я смог найти, раскрыть, завоевать – бесценно.
И я сейчас смогу нахально срифмовать не к месту слово «равноценно»,
Ну, например – «над духом полный обрести контроль, отдав в оплату тело –
Равноценно». Изволь.
Проглотишь.
Позволь
Же объяснить мне, как и почему читает мой рассказ тебя,
Ведь я превосхожу привычную «суму», «тюрьму», ..
О тех потерях не скорбя, что в жертву были мной принесены
Кровавому, всепожирающему Богу Слогу, что протоптал нахально
В душ чужих степях свою, единоличную дорогу.
И продвигаясь понемногу, я заменяю в стенах мира твоего за блоком блок,
Мне в помощь том бессмысленных для многих слов широкий кровосток,
Как многие бы заступить хотели за порог, там, за которым проживает слово «Бог».
То безусловно. Ведь графомания – коварнее намного чем банальная
Психически-химическая мания, то мания иных порядков, -
Бо знает, или чувствует несчастный человек, что за заборами сигнальной той системы
Навечно, накрепко закрытых век, - божественная власть всевидящего глаза.
Так перманентно недоступная на этом свете большинству.
(И вот уже в тисках несуществующей дилеммы очередная жертва ищет схемы.)
Но вот её тщеславия зараза неумолимо заставляет биться в стену рифмы лбом своим,
И ты готов уже на фоне белого побыть хотя б рябым. Зачем?
На человеческом пути достаточно проблем и мест,
Где можно быть реально первым.
Дать отдых эго, за одно и нервам.
Но ведь уже не жаль свою пустую голову. Не понимая, что дверь лишь нарисована.
А сверху опечатана семью печатями, в замки амбарные закована.
Увы. Мы все находим что-нибудь дороже головы.
Так чем я отличаюсь ото всех – потерянный во тьме словесной вязи?
За знанием забрёл в такие топи и такие грязи, -
Что из считалки «шишел-мышел» могу извлечь доктрину Бытия,
Срывая редкого читателя остатки крыши.
Ну, кто бы спорил – графомания.
Но вот, смотри – я поднимаюсь выше, и в эти двери мало кто в сём мире вхож,
Темнейшей ночью я могу спокойно встретиться с опаснейшим десятком рож,
«Но когда слова пахнут блевотиной, - в дело вступает нож»*,
Мои слова в святую правду превращают ложь.
Мне кажется, что если доктор пишет настоящие стихи, то и как доктор он хорош.
И пусть не лучший в мире, ну так что ж?
Примерить на себя размер чужих калош, - за это не потребуют с тебя и грош.
Быть может, улыбнутся криво. Стихи писать не есть способность говорить красиво,
И тот, кто поминает всуе рифму и размер – случайный человек, профан и лицемер.
Привет всем обитателям секретных, экзальтированных сфер.
Я высказал на свой уродливый манер не знаю что.
Постойте! В водяном матраце Ив Кусто!!
Я отойду.
* -- строчки из песни Кости Кинчева.