Уплыл бродяга, флибустьер бесстрашный,
Тебе неведомы уныние и страх...
У изголовья брошенную смятую рубашку
Ты позабыл, прощаясь с милой, второпях.
Давно оторваны две пуговицы верхних,
Не в силах выдержать порыва смуглых плеч,
Как пыл признаний безрассудных, самых первых,
Не в силах время от забвенья уберечь.
На правом рукаве навек остались пятна
От корабельной мачтовой сосны.
Легли рисунком, ей одной понятным,
На полотне потёртом капельки смолы.
А сквозь дыру у сердца под карманом
Виднелся, ныл и мучил грубый шрам.
Ты помнишь ли, как ласково втирала
Её ладонь в рубцы твои бальзам?
Уплыл... а на прощанье повторил ты дважды
Любимой имя, локон светлый теребя.
Проходит всё... но ты забыл свою рубашку...
И как же ей теперь забыть тебя?
/картина Любови Адониной "Несбывшиеся мечты"/