Время – много за полдень, и висит над улицей,
Серая унылая дождевая хмарь,
Третий день над городом что-то небо хмурится,
И Фонарщик позабыл погасить фонарь.
В современном падеже нету места лирике,
Раскололось общество на «они» и «мы»,
Замыкаются жильцы в шоу-теле-мирики,
Дабы не насиловать задние умы.
Я такой же, как и все, хоть и Богом меченный,
И с затылком головы издавна на «ять»,
Я бросаю все дела, что с утра намечены,
И иду по городу с моросью гулять.
Люди в спину говорят: «Дурачок юродивый!
Вот же не сидится-то дома-то ему»…
Ну, какое дело-то им, казалось, вроде бы,
Если мне гуляется нынче одному?..
А суббота день такой – завтра воскресение,
Можно смело позабыть про будильник в семь,
Можно даже позабыть про души спасение,
Можно даже не дружить с головой совсем.
Это всё бы ничего, только что-то мается,
Что-то неспокоится заднему уму…
Ах, зачем над памятью тот фонарь качается,
Ах, зачем тревожно так сердцу моему?.
Скоро вечер упадёт на дворы унылые,
Растворится в сумраке дождевая хмарь,
Ах, Фонарщик, не ходи в эту морось стылую,
Не гаси, пожалуйста, старенький фонарь.
Ах, Фонарщик, не ходи в эту морось стылую,
Позабудь на сотни лет ты про свой фонарь.