ХХХ
Летний день… Самолет посылает смертельный заряд…
Убивать Донбасс оказалось предельно просто.
В этот год, точно так же, как тысячи лет подряд
Зачеркнул бесхитростный мир войны перекресток.
Сытый Киев пил пиво и ждал горячей воды,
В запыленных чуланах упрятав совесть на полки,
Чтоб не слышать, как взрывы жизнь превращают в дым,
Не смотреть, как горят дома, как ранят осколки.
Госпожа Европа! Рассудок побереги:
Собираешь фашизму корм и готовишь ложе,
Но когда ты станешь лизать ему сапоги,
Не боишься изведать вкус человечьей кожи?!
ХХХ
Тише! Дети Донбасса читают стихи о войне:
О снарядах и взрывах, потерях, страданьях, подвалах,
Об испытанной боли, доселе еще небывалой,
О взросленье своем, не осознанном ими вполне.
Это – дети земли, что внезапно ушла из-под ног…
Были б сыты, здоровы… Да что там? Не хлебом единым…
Не могу осознать, как осмелилась ты, Украина,
Занести над Донбассом моим беспощадный сапог?!
Все, кто подняли руку на детство, - виновны вдвойне.
Им уже никогда не отмыть загрязненные души.
Их удел предрешен – им бессрочно назначено слушать,
Как погибшие дети читают стихи о войне.
ХХХ
Зло необъявленной войны сошло с небес:
Стоит обугленный Донбасс, как черный лес.
В лесу том горьком не стволы сжигает зной,
Сердца погибших сыновей земли родной.
Вросли корнями в землю дедов и отцов –
Шахтеров, пахарей, строителей, творцов,
А души их ветвями в небесах сплелись,
Всех не рожденных сыновей вздымая ввысь.
И эта гордая мужская красота
Сошла в Донбасс с того библейского креста…
Весной омоет пепелище слез поток –
Неосторожно вспыхнет первенец-листок,
Из ран измученной растерзанной земли
Восстанут травы, заструятся ковыли…
И лишь ночами нас тревожить будут сны –
Воспоминанья необъявленной войны…
ХХХ
Господин Президент страны,
Превратившей Донбасс в пожарище,
В чем покаяться мы должны,
Хороня родных и товарищей?
В том, что танками во всю прыть
Проутюжили территорию,
Призывая тебя забыть
Свой язык и свою историю,
Что сожгли твой уютный дом,
Подорвали мосты и станции,
Все, воздвигнутое трудом,
Низвели к нулевой субстанции?
Не твоя ли седая мать
Голосит над сыном неистово?!...
Ты еще продолжаешь звать
Нас донбасскими террористами?
ХХХ
Мы пили вино войны,
Настоянное на боли.
Оно отбирало сны,
Оно убивало волю.
Прижизненный Страшный Суд…
Смертельным огненным душем
Пролился войны абсурд,
Увеча тела и души.
Мы выстояли с тобой,
Спасали любовь и вера,
И дружба, самой судьбой
Отпущенная без меры.
И, жизнь сохранив в горсти,
Дыханием грея нашим,
Мы после – Господь простит –
Из мирной пригубим чаши.
ХХХ
Ночь. Сожжена последняя свеча,
Храпят за тонкой стенкой оккупанты…
А балерина встала на пуанты:
Вся – лепесток на стебельке луча.
В слой пепла обратились города,
Не отыскать в них ни воды, ни хлеба…
Слепой художник пишет кистью небо,
Которого не видел никогда.
Напялив безобидности парик,
Терзают мир правители-уроды…
А старый доктор принимает роды,
Готов и жизнь отдать за первый крик.
Состав смертей покинул свой вокзал,
Промчалась гибель под секретным грифом…
Смычок порхает над точеным грифом,
И брызжут ноты, словно слезы, в зал.
Ползет войны безжалостный удав,
Оставив разрушенья и потери…
Пещерный человек рисует зверя,
Творцом себя впервые осознав.
ХХХ
А знаешь – игры с огнем
В душе поселяют холод.
Я помню, как день за днем
Война разбивала город.
Как без рекламных афиш
Сверкало шоу пожаров
Под хруст проломленных крыш
На вздыбленных тротуарах.
А свист пролетавших мин
Был так ощутимо звонок,
Пылали костры машин
И свечи бензоколонок.
Посланниками беды
Снаряды кромсали небо.
А город просил воды,
Немного воды и хлеба…
Оглохший, слепой, немой,
Он выжил в неравной битве.
Его укутал собой
Невидимый плащ молитвы.
Теперь - не могильный склеп
Для заживо погребенных,
А - город, что встал, окреп,
Народом своим спасенный.
ХХХ
Вновь факелы важнее фонарей,
Нацистский марш ад величает раем,
И бабочкою небо замирает
На иглах труб земных концлагерей….
Безумие сраженья горячо,
Вой смерти разрывает мозг и уши,
И, чтоб подставить мужеству плечо,
Встают на ТОЙ ВОЙНЕ погибших души!
Они встают из пепла и воды,
Из праха, пыли, небыли и были.
Они уже однажды победили,
Мир защитив собою от беды.
Несметною когортою всерьез
Они идут от мала до велика…
Сама Земля из их костей и крика,
Из крови, пота, помыслов и слез.
И им уже противиться нельзя,
Осталось, силу доброты приемля,
Понять, что лишь любовь вращает Землю,
А ненависть и злоба тормозят.
ХХХ
Это нужно заслужить – родиться русским.
На земле родиться, названной Россия,
Чтобы выдержать наследия нагрузку,
И понять, что лишь в народе – смысл и сила.
Параллельная реальность - нет не слухи - :
Люди преданы и проданы отчизной,
Поголовно от ребенка до старухи,
Обвиненные в грехе сепаратизма.
Мы не сможем дотянуться до России,
Но не станем в беглой фразе междометьем…
Вот сумеет ли вернуть нас чья-то сила
В Украину двадцать первого столетья?
Знайте те, кто, превратив нас в отщепенцев,
Утверждает на планете дух фашизма,
У рожденных на моей земле младенцев –
Генетический набор сепаратизма!
ХХХ
Война вошла в наш немудреный мир
Как острый нож в подтаявшее масло,
Вмиг превратив в бесформенную массу
Житейских полюсов ориентир.
Вошла к больным и тем, кто был здоров,
К святым, и откровенным негодяям,
Чтоб у животных отобрать хозяев,
А у людей – спокойствие и кров.
Она детей лишила детских снов,
А стариков – их радостей немногих.
Вошла, ругнувшись грязно на пороге,
Не зная человечьих чувств и слов.
Мы выстоим под артобстрелом зла,
Преодолев безумье убивавших,
И, слезы утерев, помянем павших,
Собравшись у победного стола.
ХХХ
Ночь укрыла поле тишиною,
Завернувшись в черное до пят…
Посланные в «никуда» войною
На пути в бессмертье крепко спят.
Встаньте прямо и расправьте плечи,
Устремите взгляды на восток:
Боги загасили звезды-свечи,
Задрожал рассвета лепесток.
Видите – покоя не нарушив,
Не коснувшись неба и земли,
Ваши упокоенные души
Ровным строем в облаках прошли…
ХХХ
Донбасс пылает, ошалев от жажды,
Крестами ощетинилась земля…
Теряю разум я – распят на каждом,
Присохшим языком не шевеля.
В который раз – страдания и боль,
Который век схожу с ума от боли…
Безмерная Отцовская любовь!
Прими и отпусти меня на волю.
Со мною – этих стариков, детей,
Простых людей обычного народа,
Сметенных злою волей – не Твоей!-
На улицах, в домах, на переходах.
В лицо войне проклятие летит
Аккордом поминального обряда…
Земля невинной крови не простит.
Убийцам места нет с Тобою рядом.
ХХХ
Люди, пережившие войну,
Став немного сдержанней и строже,
Ощутив ее дыханье кожей,
Долго не поверят в тишину.
Люди, пережившие войну,
Думая, что сделались добрее,
Как-то вдруг внезапно постарели,
Надорвав своей души струну.
Люди, пережившие войну,
Всякого – бесспорно - повидали…
Ничего… Вот только нервы сдали,
Побывав у паники в плену.
Люди, пережившие войну,
Обозначив жизнь свою пунктиром,
Каждый день у Бога просят мира,
Чтоб увидеть новую весну.
На пути в счастливую страну,
Оплатив проезд своею кровью,
С верою, надеждой и любовью
Люди, пережившие войну.
ХХХ
Мою страну убили на Майдане,
Готовя преступление годами
Бездарнейших предательства и лжи.
Под залп, что был пронзителен и звонок,
Моя страна, наивна, как ребенок,
Не сознавала, что теряет жизнь…
Огнем нещадно память выжигали,
А после в заунывном мадригале
К забвенью призывали на века.
Заморского печения откушав,
Массовка била стекла и баклуши,
Весьма от пониманья далека.
Библейскими сюжетами богата,
Жизнь брата снова подняла на брата,
И грянула дичайшая война:
Безумье, возведенное в злодейство,
Есть корень, извлеченный из бездейства…
Была ли ты, единая страна?!
ХХХ
Мы пережили войну
Скромненько, без размаха.
Хрупкую тишину
Комкали пальцы страха.
Мы повидали всего –
Полуразбитый город,
Зверства своих врагов,
Взрывы, блокадный голод,
Души погибших детей,
Мчащиеся на небо,
Слезы своих матерей
В очереди за хлебом;
Вырвавшуюся смерть,
Вставшую на пороге;
Горестей круговерть,
Вой воздушной тревоги...
В лютый июльский зной
Било ознобом стужи,
Скалился за спиной
Липкий животный ужас.
Скотч на окнах – крестом –
След защиты убогой…
«Выжить бы… Все – потом!»,-
Мы умоляли Бога.
Буднично, день за днем,
Работали и дружили…
Может, когда-то поймем,
Что войну пережили.
ХХХ
Я иду по непрочному льду.
Прогибается лед то и дело,
А душа с растерявшимся телом
Расстается у всех на виду.
Я иду по непрочному льду:
Сердце как-то недобро застыло…
Я обратно вернуться не в силах,
И стоять не могу на беду.
Я иду по непрочному льду,
Подгибаются в страхе колени,
В волосах оседают мгновенья,
Проводя седины борозду.
Я иду по непрочному льду,
И спина холодеет от пота,
И о чем-то прошу я кого-то,
Каждой клеточкой чуя беду.
Я, наверно, когда-то дойду,
И, лопатками в землю вжимаясь,
Припаду к ней, рыдая и каясь,
В полупьяном счастливом бреду,
И, с нуля начиная отсчет,
Научусь улыбаться с размахом,
По ночам просыпаясь от страха,
Вспоминая тот треснувший лед…
ХХХ
Безвременье – ну сущий ад!
Нас словно кто-то оземь бросил…
И все ответы на вопросы
Звучат досадно невпопад.
А жизнь расчерчена на дни
Небрежною рукою лихо,
И полную неразбериху
И кутерьму сулят они…
Лишь где-то у подножья лет
В тенистых лабиринтах сада
Маячит призрачно награда
За пережитый нами бред.
ХХХ
ХХХ
Ты просил написать о любви…
Море тыкалось в руки,
Словно ласковый пес. Извини,
Я опять о разлуке.
Луч за профилем тучи притих
И рассыпался светом…
Кто вы, люди на счастье других
Наложившие вето?
Под крутым виражом топора
Утихают хариты,
Обезглавлены все Мастера,
Сожжены Маргариты.
Порожденье Харибд - или Сцилл? –
Изменяет обличье:
От вполне рукотворных бацилл
Не спаслись Беатриче.
Не смутить красотой Натали
Истребленья апломба:
Об усталое тело Земли
Разбиваются бомбы.
Осквернители первооснов,
Отзовитесь же, где вы?
На планете – ни слов и ни снов,
Ни Адама, ни Евы…
Человечество! Останови
Разрушенье. Довольно!
Предоставь наконец-то любви,
Право «вето» на войны.
ХХХ
День ото дня - в который раз!-,
Курком взведенным забавляясь
И наведя зрачок прицела
На обозначенные лбы,
Бесстрастно время щурит глаз,
Возмездия не опасаясь,
И в исполнение умело
Приводит приговор судьбы.
И плачет ангел у крыльца,
Не сохранивший и не спасший,
Крылом стирая след погасший
Звезды, коснувшейся лица.
ХХХ