Да, я помню те, в ссадинах, руки
И тяжелые комья земли...
День, когда тишину рассекли
Топоров и лопат перестуки.
Помню теплые, в ссадинах, руки
И тяжелые комья земли.
Да, я помню, как робко вода,
Прибывая, меня наполняла;
Как в бревенчатых стенах сверкала,
Как осталась со мной навсегда.
Помню я, как впервые вода
На бревенчатых стенах сверкала.
Надо мною бездонность высока.
Но купаясь в моей полумгле,
Отражается будто в стекле,
Чья зеркальность бездонно глубока.
Я - колодец,-воды моей око.
Что когда-то был вырыт в земле.