Здесь царство рыб. И таинство воды -
Как зазеркалье божьего наместья,
Как предвкушенье сумрачной беды
И ожиданье судьбоносной вести...
Здесь хлещет жизнь волною о причал,
И боль гремит в горланье альбатросов,
Здесь он искал, бродил, курил, скучал
И отвечал вопросом на вопросы...
Он разгадал извечный лабиринт,
Пройдя своей тропой в немую осень,
И, запивая граппом аспирин,
Он русским был. Как истинный Иосиф.
Не тот - отец, а этот - блудный сын,
Что стал скитальцем, отпрыском опасным...
Из тесной лампы выпорхнувший Джин,
Он в вечность шагом ринулся лампасным.
Санкт-Петербург, Нью-Йорк, Стокгольм и Рим -
Как точки приземления Галактик.
А здесь причал - и разум исцелим,
И от теорий - жизнь, как шаг - до практик.
Здесь осязаем Космос бытия -
В глухих кафе и задымленных барах.
Пусть не бывало в них, увы, меня,
Но я люблю их сердцем антиквара,
Душой музейщика, с дрожаньем над хламьём,
Теперь хранимым в скромных интерьерах:
Здесь тлевший пепел стал его быльём,
И стих картавый помнят секретеры...
И, выходя, вдоль набережной той
Он всё бредёт в плаще, очках и шляпе -
Как отраженье в заводи густой,
Где затонул акафист эпитафий.
И потому его тянуло к ним -
К заблудшим этим водам океана,-
Что здесь стихом и голосом тугим
Встревожен Ихтис был в глуби Мурано...
И оттого нетленна эта явь,
И вторят ей колокола Сан-Марко:
Он эту жизнь, воспев и осмеяв,
Обрёл бессмертье в авторских помарках.
Не отвернув смущённо головы,
Не подписав пространных оставлений,
Взашёл он в озимь стылой синевы,
Чтоб отразиться в судьбах поколений...