Мой юношеский голос
Так мягок и так слаб,
Хоть седина в мой волос
Вцепилась, словно краб;
Хоть дни идут скорее,
Чем раньше шли часы.
У Дориана Грея
Тогда росли усы.
Всё медленно и быстро,
Всё – тайна и полёт.
От папиросы искры
Летят не в ночь, а в рот.
Лезгинка или танго –
Не всё ли вам равно?
Вот римская фаланга,
Вот русское бревно.
Всё чудеса да тайны
И россыпи щедрот,
Которые комбайны
Ссыпали «ЗИЛам» в рот.
Потом все ждали пойла
Американских грёз,
И погружались в стойло,
И кушали навоз.
Никто и не старался
Вести из хлева песнь.
Теперь всё в сперме фарса,
Какая-то болезнь…
Матерчатая сизость
Неисправимых дней
Высиживает близость
Крадущихся теней.
Крадущиеся тени!
Какой наивный трюк!
Так станьте на колени,
Не замаравши брюк!