Улыбающиеся зубы рекламных щитов и экранных заставок
списаны с тридцатидвухзначных счетов и налоговых справок.
Я хожу по городу как будто во рту у красивого чудища,
словно что-то продам ему, словно вотру
в будущее.
Мне несметная щедрость улыбок твоих
неприступной стерильностью нравится,
я люблю нас с тобою одним на двоих
и пытаюсь с безумием справиться.
Мне с тобою во рту хорошо поутру,
вечерком на десне
мне прекрасно вдвойне,
в полусне на губе
я играю в трубе
на тебе,
заводная красавица.
В этом городе много раздрызганных окон,
поливалкой разбрызганных лиц.
Я – язык, я вживаюсь в тебя словно в кокон
из газетных и книжных страниц.
Мне привычны высоток твоих зубочистки.
Я могу увильнуть,
я могу улизнуть.
У сексотки глаза, как погон у чекистки,
обнажающий влажную суть.
Этой шкуркой наждачной
шлифуются зубки
и наводится солнечный блеск.
Так слетаются к добрым старушкам голубки, –
Слышишь крылышек ласковый треск?