Где соль оседает шершаво на коже, голодное море глотает деревянные корабли,
О чём здесь молчится тебе, прохожий? О чём тебе нехотя думается и о чём болит?
Где маяки никогда не гаснут, и ночью с глухими ветрами неистовствуют костры,
Влюблённые в волны не спят понапрасну, и всякий не то одиночеством болен, не то простыл,
Из плаваний женщины ждут отцов и братьев, мужей и друзей безвременно долго, нещадно долго ждут,
В плену молчаливых пустых кроватей ведут с могильной морской тоской вековую вражду.
Одна из таких - златовласая Гретхен, чьи тонкие губы сухи, а глаза изумрудно остры,
Из серых домов позабытых и ветхих выходит на скомканный берег, и тянется к ней стая рыб.
Она распускает пшеничные косы и пряные травы пускает в голодную, хмурую синь,
Поёт, и призрачный чаечный голос несётся, кого-то зовёт из холодных глубин и трясин,
Продрогшую ночь всё тревожит, тревожит, и бьётся о скалы, щербит и щемит у порога песка,
Так дно осушает, что мир обезвожен, но весть не приносит, лишь чей-то усталый вздох у виска.
Скажи мне, прохожий, что память такое? Как сильно она в нас, безвольных и слабых, вросла?
И если ты всё ещё не знаком с тоскою - беги от морей, берегов, обречённого звука весла.