КружИт веретенце беззвучно, меж пальцев свиваются нити.
Кудель или пряжа (научно), лучится, как солнце в зените.
Блестит в свете лунном дорога в окне за раскрытою шторой.
Клонится к земле лён, до срока, и слышатся щебет и споры.
На шаткой скамейке забытой, пичуги пристроились кучно.
От глаз проходящих сокрыта скамья... Усмехнулась я... Случай
в безумной мистерии детства припомнился, видно, не даром,
когда мы с тобой по-соседски с тряпичною куклой играли.
Ты долго сопел над одёжкой, потом всё же стал в позу мужа
И, бросив мне платье с застёжкой, со смехом обидно-натужным
Сказал: это бабские страсти - крючочки с цветными шнурками...
Для мужа - рыбалка и снасти, и что-нибудь делать руками...
Взяв планки от старенькой рамы, составил их сценой теа'тра.
И долго ещё вечерами мы кукол моих до антракта
вели, словно нить между пальцев, свивая сюжет детской драмы.
Но годы прошли… Ты – скитаться, а я ни жена и ни мама…
Задумалась... Капают звёзды в стакан мой с водой. Тает время…
Ночной ореол над берёзой, дрожит и зовёт непременно
добраться до дна детских истин, вернув колесо прялки старой
назад, где казалось, что жизни, как пряжи, достаточно мало
для нитей, сплетающих судьбы. Но годы слагают дорогу,
а грозы в душе воды мутят, и движется мир понемногу
вперёд. Забывая причины, шагаешь ты с ним по привычке.
Мечты обретают личины, забыв, что искали-то личность.
Баюкаю в пальцах клубочек, куда он привёл - не понятно.
За словом бредёт многоточье, за криком - лишь шёпот невнятный.
Давно перепутаны нити, и спят в сундуках мои куклы.
И снова безмолвный я зритель, считающий годы/минуты...