Здравствуй, друг. Я пишу тебе из чужой квартиры, как будто чужими руками стуча по клавиатуре
И чужой головой подбирая слова.
Ты прости мне, в чужой-то, на пару размеров больше колючей шкуре
Своим редко наносишь визиты, и незачем ждать от меня звонка...
Знаешь, друг, я сегодня смотрел закат.
Он горел в окне и как будто на моих щеках
Тоже.
И внутри горел.
И горел по коже,
Заливая кровью мысли и облака.
Обычно в такие дни хочется немного курить и (не)много плакать,
Чуть-чуть, возможно, жалеть себя.
Зачем созданы, милый друг, закаты?
Зачем созданы, милый друг, друзья?
Может быть, чтоб писать о первых вторым и не ждать ответа?
Друг, а помнишь, как прошлым летом...
Нет, скорее всего не помнишь, и это уже не важно и не исправить.
Тот закат прогорел, как ненужных, неловких писем смешные страницы.
А я вновь, как раньше, как трижды прошлым закатным летом, боюсь отчаянно ошибиться,
И стираю письмо, не нажав в уголке светящегося в рассветной дымке листа
'Отправить'.