Стаи самых первых белых блёсток
Обнимают шеи фонарей,
Выйду я спросить на перекрёсток
Ветра у осеннего о Ней.
Только усмехнётся он угрюмо,
Затаится, и тоской дыша,
Тополям расскажет в вечер лунный,
Что моя печаль нехороша.
Что такая тягость беспросветна,
Что и сам я глупый и чудной,
Оттого, что с болью неприметной
Только и живу лишь Ей одной.
Что совсем я стал уже пропащий,
И брожу по миру, будто пьян,
Принимая за огонь манящий
Луч звезды, что падает в туман.
Что как пёс хозяйке милой предан,
Тот, когда следы любимых ног
Вдруг услышит, то скулит до бреда,
Потому что страшно одинок.
Ах, и сам он, бедолага-ветер,
Что свободным навека рождён,
Холодом царящий в целом свете,
Как мальчишка, в яблонь цвет влюблён.
Только этот цвет раним и нежен,
Поцелуем ночи загубить
Побоясь дитя, как можно реже
Станет в тех местах он гостем быть.
Потому то, может, зная даже,
Он ответ слезами спрячет в лёд,
Загрустит, и мне о том не скажет,
Что Она не любит, не придёт.
24.11.2008.