волны снова шумят,
спасая от боли.
не думать.
не верить.
не помнить.
но будто железом выжжены дотла
в груди моей слова:
"вера спасает, губит любовь".
и, рассекая себе порывами ветра левую бровь,
я иду на восток,
я встречу тебя там.
там, где неба кусок
становится океаном,
где слепые туманы
бьют по глазам.
но мой шаг неровный, шаткий,
поступь — нервная, как рябь на воде.
я помню чужие повадки,
а твои испытал на себе.
только солью на скулах моих оставаясь,
ты рисуешь мне звёзды
и целый
прекрасный мир.
я, вообще, никогда всерьёз не влюбляюсь,
но сейчас, наверное, всё очень серьёзно,
и терпеть это
нет больше сил.
время — словно песок
и, к тому же, не лечит,
а мои горячие плечи
накрывает север,
пока я иду на восток,
он меня греет.
солнце встаёт и садится,
олицетворяя всю нашу жизнь:
рождение, смерть — просто границы,
между падением вверх и падением вниз.
я целую тебя в своих мыслях,
обнимаю и ловлю нотки голоса.
и теряются даты и числа,
только я, море и твои волосы.
но самое смешное,
что я прекрасно осознаю,
что никогда не буду с тобою,
но всё равно упрямо люблю.
уничтожающая нежность
вырывается между рёбрами,
норовя удалить со стихами заметки.
сплошная кромешная небрежность
средь тех, кто слезами горькими
помыл мою лестничную клетку.
как ни странно, как ни печально,
ничего, кроме взглядов коротких,
ты мне вроде бы не обещала.
но ты — вода в моих лёгких.
и когда мне море рукоплещет,
желая звёздной доброй ночи,
я через рот вдыхаю вечер,
задыхаюсь и молчу что есть мочи.
и дни, как прежде, ускользают,
продолжая в ночи исчезать,
и отсчёт подходит к нулю.
а я всё так же не знаю,
смогу ли сказать
в лицо, что
люблю?