Она уже давно умерла,
И он женился на молодой.
Но память о ней в нем все время жила,
Ведь он еще крепкий, только седой.
Она ему рожала детей,
Фигуру беречь – это дело третье.
А он во власти своих страстей,
Ворчал недовольно: «Все дети, дети…»
Ее убивало его вранье,
И с каждой изменой тепла утрата,
А он так привык к всепрощенью ее,
Что даже решил, мол, сама виновата.
И вот, когда она умерла,
И он, как в кошмаре, с женой молодой,
Вдруг понял - она для него была
Единственной, верной, счастливой звездой.
Но, вспять не вернуть, ее уже нет.
И горечь глотая чужой измены,
Теперь он согласен за нею вослед,
Да видно, не всю заплатил он цену.
Еще зима не пришла на порог,
Еще не стали разлады бедой.
Но все это будет в назначенный срок,
Ведь он еще крепкий, только седой.