Уйдены ногами города, увезены машинами мосты,
Настал тот час. Что издревле всегда и сех разлучает нас.
Усопшее давнишнее вино, разлива ново-древнего,
Одно. Способно развязать ото лжи вседневошней
Язык.
Итак – одно. Куда девалось естество полночных кленов.
И гортанный крик. Предутренних галок. Я привык
Их слушать уж давно.
Рассеянное в лужах казино. Полночное. Сулит оно
Лишь выигрыш. И вечное везенье. Но зайду с тобой
я проиграться.
Лишь в лужах мне везло, и лишь, судьбе назло не
Выдалось мне в аварии машинной кувыркаться.
Но сонм звезд ко мне привык. И кажет дерзкий свой язык
Любителю земных вопросов. Но вот и звездное одно:
Навечно ль им и суждено в безмолвии темном скитаться?
Есть и ответ, и в нем семь бед, трагичных, которых не минуешь:
Лишь я словом наделен, лишь я светом напоен
И в этом умысле прямом несносно всяко похваленье
Земных забот, кривых острот, и городов убогий ход
И возвышение машин до трона, что дремлет властелин
Отбросим в строну стакан, он нам лишь на минуту дан,
Откроем правды изволенье и лесов ночных томительно
Мученье....
...Здесь, за третьим «Кюр-да_мюль», заметил трезвый их
Патруль. И попросил не потревожить звдезд и луны томленье,
И леса тёмное мученье. И заодно - покой граждан.
И шорох первый от дворов, уже установить готов совершенье
Своё среди звезд. И средь лесов торжественный незабытый устов.