Глава 6 Это не может быть лекарство
Я, не спеша, поднимался по лестнице домой. Я настолько устал, что, казалось, что к ступням привязали тяжелую ношу. В такие минуты человек мечтает о покое, о гармонии. Я мечтал о том, чтобы побыть одному, и не испытывать чувство одиночества при этом.
На лестнице меня ждал очередной сюрприз. Николь, прислонившись к моей двери, спала. Мимика её лица хранила следы печали. Как прекрасен, может быть, мир снов, когда человек не боится предстать перед собой таким, каков он есть на самом деле.
Я опустился рядом с Николь и провел указательным пальцем по её щеке. Она интуитивно поморщилась во сне.
- Николь, вставай, спать на лестничной площадке неблагоразумно.
Она сонно открыла глаза, оглядывая пространства, пытаясь понять, где она находится. Осознав, что я стою перед ней, Николь попыталась без успеха подняться. Я протянул руку.
- Давай, помогу.
Она взялась за мою руку и встала.
- Хорошо, что вы пришли. А то я устала ждать, я хочу с вами поговорить.
Оказавшись в холле, я включил свет, но Николь нажала на выключатель.
- Давайте поговорим в темноте. Я не смогу ничего сказать при свете.
- Хорошо.
Я чувствовал, что Николь подошла ко мне и взяла меня за руку.
- Сегодня вы так хорошо говорили, что мне стало легче. Вы правы, что человек любит и этот процесс бесконтрольный. Я долго думала и поняла, что вы нужны мне. Мне нужно ваше тепло, - я почувствовал, что она заплакала, мне стало больно, что я являюсь поводом. Николь потянула мою руку и прижала к своей щеке, - Вы не должны быть со мной столь жестоки. Я чувствую, что я вам тоже нравлюсь. И пусть это будет не любовь. Я терпелива. Я согласна ждать. Но я чувствую, у женщин есть особой чутье, когда она чувствует симпатию, - Она приблизила мою руку к своим губам, и поцеловала тыльную сторону. Волна тепла распространилась по всему телу.
- Подожди, Николь, - я попытался отнять руку, но она приблизилась еще ближе ко мне, не отпуская.
- Почему, Арман? Скажи. Ты же тоже хочешь, чтобы я тебя поцеловала, я видела сегодня это в твоих глазах. Зачем ты мучаешь, нас обоих?
Я прижал её к себе. Она заплакала сильнее.
- Потому что ты еще маленькая. Я не хочу пользоваться твоей молодостью и твоей неосознанной страстью, которую ты испытываешь впервые. Любовь не должна приносить муки, она должна приносить людям счастье. Когда ты это поймешь, ты поблагодаришь меня, что я не воспользовался ситуацией.
Она ушла также тихо, как и пришла. А я ощутил боль, потому что сломал живое.
*****************
- Куда же вы меня ведете, Арман, - Нора взяла меня под руку. Её шпильки совершенно были не пригодны к песочной местности, по которой мы шли. Да и узкое платье ярко – синего цвета замедляло ее шаг. Единственным правильным решением было сегодня, это черное приталенное пальто, потому что на улице было прохладно, и шел мелкий дождь, - Даже не знаю, правильно ли я поступила, что согласилась с вами поужинать?!
Я иронично поглядел на нее. Лейтер, заметив мой взгляд, приподняла изящно бровь.
- Что?! Я же тоже человек. И эта дорога меня сведет с ума. Мы обязательно должны идти пешком? Сначала, мы ехали, теперь уже идем так долго, что мне уже не хочется есть.
- Может мне взять Вас на руки? А то боюсь, что ваши шпильки не выдержат такого давления, а на новые туфли у меня нет денег.
- Нет, не стоит. Но скоро мы дойдем?
- Посмотрите вперед, мы уже почти пришли.
Мы подошли к небольшому каменному дому. Из трубы шел дым. К дому прилегали насаждения кустарников. Но был конец осени, и они уже не производили то впечатление, как весною.
- Это место отдыха для моих друзей. Но они сегодня любезно предоставили мне этот отдых. Конечно, не богато, но уютно. И мне бы хотелось Вас отблагодарить, но, может Вас и не понравится, но в ресторан или кафе мне не хотелось Вас вести. Это могут сделать многие люди.
Нора Лейтер смерила меня взглядом.
- Неужели Вы думаете, что я ценю людей только за богатство? А Вы любезны.
- Бываю, - я открыл дверь калитки, пропуская Нору вперед. Порывшись в карманах, я достал ключи, - Славу Богу, а то у меня потрясающая способность их терять.
Я открыл дверь, и мы прошли в узкий коридор. Я включил свет. Сняв куртку, я протянул руку за пальто Норы.
- Давайте, - она осматривала помещение.
- Уютно, и так аппетитно пахнет, что я беру свои слова обратно, и мне даже не жалко шпильки.
- Тогда проходите. Ванная комната прямо. А я сейчас всё подогрею. И думаю, что Вы не пожалеете, что согласились, - я прошел в кухню.
Готовить я научился, когда был женат первый раз. Это было необходимо. И сейчас я об этом не жалел.
- Вам помочь? – Нора прошла в кухню и присела на табурет.
-Нет. Я сам. У вас нет аллергии? - я озадаченно посмотрел на её красивую кожу.
- Нет. Надеюсь, что нет. А чем Вы будете угощать? – Нора наклонилась вперед.
- Запеченное мясо с баклажанами, с грецким орехом, с томатами, со сладким перцем, с соусом чили. Потом зеленый чай с булочками, как и обещал.
- Не знаю даже, что сказать. Можно я вам помогу всё же, пожалуйста. Я так привыкла командовать, что даже в гостях не могу расслабиться, - Нора простодушно улыбнулась.
- Тогда возьмите на том столе хлеб, из стола ножик. И покомандуйте над ним.
- А вы, смотрю, совсем не боитесь меня?
- Вас? – меня удивил вопрос, что я не заметил, как прислонился к горячей плите рукой, - Черт, - я потрогал больное место губами, - Бояться вас? Мне вы не кажетесь страшной.
- Вы флиртуете, Арман? – она нарезала пару аккуратных кусков хлеба.
- Нет. Я, так считаю. А у вас хорошо получилось. Садитесь, - я сервировал стол.
Нора села. Я сел напротив. Она осторожно попробовала блюдо.
- Не переживайте, я не отравлю.
- А я не переживаю. Вкусно. Очень. И главное остренько. А я не поправлюсь?
- Не сразу. Но будет не заметно – а вот это комплимент вашей фигуре.
- Спасибо.
- Не за что. Делать комплименты уже вошло в привычку.
- Вы хорошо готовите. Почему вы развелись с женой? Не схождение характеров? - Нора направила на меня вилку.
- Было много причин.
- Вы были разные?
- Нет. Мы чем – то были похожи. Но она полюбила другого человека, и мы перестали друг друга понимать. А вы были замужем?
- Нет. Но у меня растет сын. Отец моего ребенка был не готов к серьезным отношениям. Он искал комфорта, а не детского плача. Почему вы меня пригласили?
- Хочу продвинуться по карьерной лестнице. Задабриваю.
Нора поперхнулась едой.
- Остроумно. А вы – циник, - она протянула руку за салфеткой.
- Я сам себя порой не понимаю.
- Я хотела спросить, - Нора опустила глаза, как будто стеснялась вопроса. Я молчал, предоставляя, ей самой начать, - вам нравится Николь?
- Смотря, что понимать под словом «нравится», - я встал, чтобы налить чай.
- Не уходите от вопроса, Арман, - я чувствовал спиной, что Лейтер за мной следит, - Она уже неделю ведет себя по – старому. И, если учесть, что вы уже неделю не занимаетесь, то я делаю вывод, что между вами что – то произошло. И, мне кажется, что я имею право знать.
- Вам кажется, - я сел на место.
- Не грубите. Я не давала повода, - Нора обижено поджала губы.
- Извините, я не хотел вас обидеть. Между нами действительно возникло непонимание. Я стараюсь его разрешить. Могу лишь сказать, что ваше участие лишь усугубит это непонимание. И она мне нравится, чуть больше, чем это позволительно учителю, но я всё же человек, - я поднял руку, чтобы остановить Нору, так как еще не закончил, - Это не оправдание, я понимаю, но все совершают ошибки. А мы сейчас очень важную, что не пьем чай. А ведь с него началось мое предложение поужинать.
- Чай восхитителен. Но я за вами, Арман, буду наблюдать, слишком много недоговоренного в ваших глазах.
***************
Я стоял на крыльце лицея с внутренней стороны. Опять шел дождь. Небо казалось низким, когда становится тяжело дышать. Словно ты в узкой комнате. Как подтверждение, внешне мне было холодно, а изнутри мучил жар. Я вглядывался в спортивную площадку, ища глазами Николь. Она не ходила ко мне на уроки уже неделю. И после разговора с Норой, мне стало не просто дискомфортно, я ощутил беспокойство. Я стал испытывать чувство ответственности за этого ребенка. Николь перестала быть чужой, и я испытывал чувства угрызения, поэтому стал плохо спать. И это было заметно, синевой вокруг глаз. Каждый раз не находя ее глаз, я раздражался. Также этот чертов эгоизм людей, когда с одной стороны хочется исправить ситуацию, но с другой стороны не хочется испытывать чувство вины за случившее. Этот момент был труден. Когда ведешь урок, но понимаешь, что в своих мыслях ты далек от темы. Ты думаешь об этом постоянно. О том, что часть вины на тебе, что тебе не следовало совсем вмешиваться, тем более оказывать знаки внимания. О том, что теперь за тобой наблюдают, за каждым твоим шагом. Я и раньше не стремился стать душой коллектива, теперь я стал чаще проводить больше свободного времени один. Не люблю слово «стресс». Это болезнь, а кто любит, по - настоящему болеть? Никто. Все желают избавиться от этого состояния, только лекарство от него еще никто не придумал. Это состояние приходит внезапно, и так же внезапно уходит.
Я продолжал стоять на крыльце и всматриваться в спортивную площадку. Иногда поднимая голову на верхний этаж, на котором были расположены окна Лейтер. Скорее всего, она тоже каждое утро ищет Николь.
- Не меня ищите, мистер? – я обернулся. Передо мной стояла Николь, собственной персоной. Она вернулась к своему прежнему образу. Поэтому рубашка с разрезом и обтягивающие брюки меня не удивили. Разве только волосы, подвязанные шелковым шарфом, делали её романтичной. Николь иронично улыбалась, прикоснувшись к мокрой стене от дождя, - Вы так всматривались вдаль, что я не смогла пройти мимо: этот взгляд, ищущий спасения. Мучают угрызения совести.
Мне стало неприятно от ее речей, зачем я вообще ее искал. Ну, и пусть живет своей жизнью. Мне не нужны проблемы, я повторял это себе каждый день, каждую ночь. Но засыпая сегодня, после очередного кошмара, что с ней что-то могло случиться, я пришел к выводу, что я опять нашел проблему на ровном месте. Я бесцеремонно взял ее за руку, и оттащил от места, где мы были, как на ладони. Шел третий урок, был дождь, и я беспокоился, что нас вместе раньше времени заметит Нора. Появление ее сейчас не будит сулить ничего хорошего.
Николь ошарашено поглядела на меня. Она совсем не ожидала, что я способен на такой поступок, чтобы нарушить личное пространство без ее разрешения.
- Отпустите меня сейчас же! - она попыталась вырвать руку, но я держал руку, мне надоело быть хорошим идиотом.
- Сначала ты меня выслушаешь, лишь потом я отпущу руку. И не вырывайся с силой. Будут болеть мышцы.
- Вы за это ответите, я вам это обещаю, - всё её тело излучало ненависть.
Я поправил очки свободной левой рукой, от бессонницы ужасно болела даже не голова, а лицевые кости. Только напрасно они болели, когда в глазах Николь столько ненависти, что хватит спалить меня дотла.
- Послушай, Николь. Ты можешь, конечно, меня не воспринимать, но я призываю к голосу твоего разума. Ты не можешь прятаться от меня постоянно, трусливо, и наживать себе и мне проблемы. Не будь упряма! – я ослабил хватку руки.
Николь с силой постаралась оттолкнуть меня, ударив рукой, так что кольцо ударило по моей губе. Я поморщился от небольшой боли, но не выпустил её из кольца моих рук.
- Не сходи сума, Николь, - я встряхнул ее за плечи.
Она сначала испуганно посмотрела на меня. Затем на ее лице одна эмоция стала сменять другую. Заметив кровь и припухшую тут же губу, она поморщилась.
- Господи, у вас кровь, я.. – Она стала рыться в сумке. Найдя платок, она прислонила его к моей губе с нежностью, - Я не хотела. Арман, - Николь прильнула ко мне, стала целовать мою шею, - Ты даже не можешь представить, как я скучала. Ты не можешь быть холодным. Посмотри мне в глаза..Посмотри, - последнее слово она выкрикнула властно, что я подчинился. Николь прикоснулась к моим губам своими губами. Губами, которые пахли ванилью.
Уже потом, вытирая всё тем же злополучным платком ее помаду со своих губ, я горько улыбался своим мыслям. Ее губы были нежными, и знающими. Я не мог долго прийти в себя. Не мог забыть её счастливое победное лицо. Когда шалость свершилась, и человек знает, что он доставил удовольствие. Я улыбался собственным мыслям, мне не хотелось думать о последствиях. Мне просто было хорошо, что прошло напряжение.
В этом состоянии меня и застала Нора. Вся ее мимика и движения вызывали чувства глубокой задумчивости. Она стояла в дверях, скорее всего, намного дольше, чем я успел её заметить. Увидев, что я поднял взгляд, она сконфуженно улыбнулась, когда человек понимает, что я понимаю, что за мной подглядывают.
- Я проходила мимо и..У вас нет урока?
- Вы наблюдали за мной, а не просто проходили мимо. Да, у меня окно.
Нора недовольно хмыкнула, но уходить не стала. Наоборот она прошла в кабинет и закрыла за собой дверь. Я инстинктивно сжал платок, чтобы она не могла заметить следы губной помады, молясь про себя, чтобы остатки губной помады не остались ни на моих губах, ни на шее. Норе знать это было не нужно. Под её испытывающим раздраженным взглядом мне стало дискомфортно.
- У вас сегодня слишком счастливый вид, если сравнивать предыдущие дни? – это предложение звучало, как вопрос, на который Лейтер хотела знать ответ.
Я вытянул руки вперед, не выпуская платок из рук.
- Сегодня моё напряжение спало, - при этих словах я не кривил душой, я не врал Норе. Мне было легко, я был счастлив, и поэтому был молод, я слишком давно никого не любил, слишком давно. Мама была далеко, и с Анной у нее были более теплые отношения, чем со мной, но она меня любила по мере возможности, как можно любить человека, которого любишь, не задумываясь, потому что он - твой ребенок. Я тоже любил маму, но по – особому, только мне известной любовью. Анна, выйдя замуж, отдалилась. Но я не мог её винить, потому что она попала в другую среду, и не хотел мешать её счастью. Мои трое неразлучных друзей, они устали от моего нытья, и депрессии в последнее время, что я стал замечать, что это тяготит их. Первая жена – это не было любовью, потому что не было духовной связи. Но сегодня я осознал, что хочу полюбить, побыть счастливым. Это так мало, и так много, что нужно человеку.
Нора ждала продолжение, но не собирался с ней делиться. Не хотел посвящать в глубины своих размышлений.
- Мне стало легко, миссис Лейтер. Не хотите чашку кофе или чая? Я с большим бы удовольствием выпил бы с вами. У вас усталый вид. Вам тоже нужно снять напряжение.
Она раздраженно передернула плечами.
- Вы деликатны. Нет, я не хочу не кофе и не чая. И вы, Арман, что – то от меня скрываете. Я знаю, что скрываете. Я вижу, что ваше счастье не с проста. Это и пугает. Но вы не собираетесь меня посвящать в ваше счастье, ведь так?
- Нет. Хотя зря. Но в данном вопросе я хочу побыть счастливым.
Лейтер с силой хлопнула дверью. Она была слишком раздражена, она понимала, что это связано с Николь, что между нами что – то произошло, и что это не принесет ничего хорошего в последствие.
************
Я шел пешком к себе домой, не спеша. Зима на удивление была теплее, чем предыдущие пару лет. Поэтому я с большим наслаждением поглощал тепло. Только, когда слишком счастлив или слишком несчастлив, человек начинает замечать тепло. Он слишком чувствителен и раним.
Николь нагнала меня на середине дороги. Она бежала, потому что тяжело дышала. Схватив меня за локоть, она заставила меня остановиться, чтобы восстановить дыхание. Я послушно встал.
- Дыши глубже, сейчас пройдет.
- Я и дышу, - она закашляла, но постепенно ровное дыхание вернулась к ней.
Я оглядел её наряд, она сменила всё на спортивный костюм, довольно теплый, чтобы можно было не одевать куртку.
- Ты переоделась, когда же ты успела?
- А я думала, что Вы не заметите. Я не ходила на последний урок, - она взяла меня под руку. И мы пошли дальше.
- Почему? Это не хорошо.
- Потому что я не успела бы, потом пойти с вами. А для меня это было важнее, погулять с вами, чем сидеть в пыльном классе. Вы говорили, что все вещества хранят память, я хочу, чтобы мои вещества хранили тоже позитивные воспоминания. И я не вижу осуждающего взгляда, поэтому, не хочу даже думать, что я поступила не хорошо. Вам же было хорошо сегодня, сознайтесь?
Я смущенно улыбнулся. Николь придвинулась ко мне ближе.
- Сознайтесь. Арман. Что эта улыбка моя? И я могу её создавать постоянно. Вы даже не представляете, как я вас люблю, что сейчас я готова ради вас на всё.