…Много сотен веков первобытные звери
Продирались натужно сквозь знаний барьеры;
За еду, за тепло злобно дрались и бились;
А где добрые, где, - да еще не родились.
В первобытном сознании проблески мысли
Прорастали страстями, невежеством висли,
Растекались и множились, кисли, дробились,
А философы, умные где, - не сложились.
А потом, на исходе тысячелетий
Появлялись другие, в борьбе междометий;
К свету, миру, свободе стучались, стремились;
Ну а где же теперь они, где, - не пробились.
В зачумленных домах - зачухонные жители,
В неприглядных делах видны небожители,
В затемненных мозгах червят темные мысли,
А где светлые, чистые где, - да все вышли.
Извелся народ, очерствел, сжег обители;
В теплых, светлых домах теперь небожители;
Правит ими всеобщее стадное дышло;
А где вера людей, Вера где… да вся вышла.
Изменился народ, получил, что хотел
На железном коне вкруг земли полетел;
Много жаждут теперь, много чувствуют,
А где разум, где трезвость?.. отсутствуют.
Нет дикарства, все зубы и когти отмылись,
Но привычки, желания все сохранились.
Как же быть нам с той злобой,что нами любима?
Нет, не сгинет она, она неистребима.
И под новый виток в дележе рынков сбыта
Подрываем, стреляем в защите “корыта”;
Зубы, когти сменили на пули и яды;
Шерсти нет, шерсть сменили другие наряды.
Нет дикарству конца – все плывет в карусели,
На которые, нет, не случайно мы сели;
Посадивший нас, громоподобно хохочет:
- Что же сделают люди с собой? - знать он хочет.
До какой поры будет, в манере закланий,
Приносить человек себя в буйстве желаний,
Отрицая начала гармонии, меры,
На алтарь многоликой и мерзкой химеры.
Брать от мира, природы, собрата родного
Научились давно - проторили дорогу -
А себе предъявить счет не каждый умеет,
До того, как разрушится мир… он успеет?..