1. Как немец, англичанин и русский на воздушный корабль лезли
Сбросил с облака верёвочную лестницу
незабвенный вечный автор мёртвых душ,
всем, кто нёс по этой жизни околесицу,
всем, кто истину выбалтывал в бреду.
Первым лестницу опробовал Мюнхгаузен,
враль, болтун и задавака – высший сорт,
в дорогом златом камзоле, в перьях страуса…
но слетел с ноги предательски ботфорт.
А за ним, тряся внушительною гривою,
голося «Stairway to Heaven» на ходу,
Роберт Плант взлетел изящно и красиво, и
в двух шагах от цели рухнул на беду.
А за ним Иван-дурак с пером жар-птицыным
(что ж, ему-то к чудесам не привыкать!).
Солнышко ему блестит лучами-спицами,
стелется ковром под ноги неба гладь.
Белу руку подаёт ему Васильевич,
приглашает не спеша взойти на борт.
«Эх, какою, – говорит, – душевной силою
обладает православный наш народ!»
Светлой верой, говорят, крепка та лестница,
чистой правдой перехвачены узлы.
Счастья попытай поди, рискуя сверзиться!
Только нет туда пути плохим и злым.
2. Верёвочная лестница
Сбросил с облака верёвочную лестницу
незабвенный вечный автор мёртвых душ –
всем, кто нёс по этой жизни околесицу,
всем, кто истину выбалтывал в бреду.
Лезли вверх по ней бродяги и прохожие,
задыхаясь, вторя сердцу и уму,
и юроды, и калики перехожие,
перекинув перемётную суму.
Лезли вверх по ней учёные философы,
богословы с сединою в бороде,
изводимые извечными вопросами
и взыскующие истину везде.
Лезли вверх – ума и почестей не нажили,
отряхнув с усталых стоп небесный прах.
Том второй спалив с такими персонажами,
Николай Васильич Гоголь, ты был прав.