Быть может, жена прощала и жалела его, но в глазах не было ни жалости, ни прощения. Они были немы и молчали.
Леонид Андреев, "Молчание"
Самые злые на свете слова:
«Я тебя не люблю».
Андрей Дементьев
Муж говорил страшные слова. «Не приеду, не жди, у меня новая семья…» Добродушный, преданный, с которым рука об руку прошли по жизни четверть века?! Нет, это невозможно! Надежда никак не могла поверить, что всё происходит с ней.
Не могла она представить и того, что останется «один на один с городом», чужим и незнакомым – без родных и друзей. Муж уговорил её переехать на заслуженный отдых в среднюю полосу – пожить, где теплее, север забрал лучшие годы и здоровье. «Застолбишься, а пока я годик до пенсии поработаю – и жильё обустроим, и домик с участком прикупим, машину, наконец, нормальную осилим – заживём, Надюха!».
Отговорки Нади «хорошо там, где нас нет», «где родился там и пригодился» должного воздействия на мужа не возымели, и она решилась: куда иголка – туда и нитка.
***
Надя изо всех сил старалась закончить ремонт однушки к приезду мужа (покупку дома оставили на потом), работать устроилась, чтоб хватило средств – муж почему-то тратил в одиночку в разы больше, чем пересылал. И не интересовался, как она тут справляется. Что-то в их отношениях неуловимо намекало на трещину.
- Любимая женщина должна быть одна, - этому признанию мужа Надя когда-то поверила сразу, пошла за ним безропотно и бесповоротно. И тени сомнения не допускала, что может быть по-другому. А вон оно как…
Надя взяла в руки свадебную фотографию и долго не отрывала от неё взгляда, словно хотела что-то прочувствовать спустя годы; достала из книжного шкафа альбом с названием «День за днём мы купаемся в любви», по привычке погладила, но… не смогла пролистать любовно сохранённые в нём кадры счастливой семейной жизни. - Что же со всем этим теперь делать? – только и спросила в пустоту.
- Как же так? Ведь я и жить-то без тебя не умею! Я ведь думала, что мы до последнего шага и вздоха – глаза в глаза, рука в руке! И чем я тебе не жена? – повторяла она вслух, суетясь и не находя себе места. Потом слегла. Она ещё не знала, что её страх перед неизвестностью – это только начало тех кошмаров, на которые она себя обрекла, согласившись осуществить мужнину мечту.
«Ты никто! Ты должна поделить имущество! Ты испортила ему жизнь, старуха! Твой муж к тебе не вернётся! Сиди там на своих коробках и вой!»» - так распоряжалась их жизнью новая пассия, которую Надя в глаза не видела. Знала только, что та моложе её на целую их с Ванечкой семейную жизнь. Без зазрения совести стращала пропиской на мужнину долю квартиры нажитого отпрыска, которого «молодожёны» ожидали со дня на день.
- Ну что ж ты такая бестолковая-то, что всё имущество на него записала! – возмущались все вокруг. Надежде нечего было ответить: она доверяла мужу беспредельно и безоговорочно соглашалась с его решениями, касающимися документов.
На сей раз все необходимые бумаги о разводе и разделе имущества она оформила сама.
Дом в пригороде, который решили купить с продажи дачи на севере и куда перевезли половину нажитого скарба, Наде пришлось освободить - развеять хозяйство по ветру, как говорит она: муж сообщил, что оставляет дачу себе. То есть – им. «Мы вывозим с дачи твой мусор, потому что он нам мешает!» - поспешила порадоваться за себя новая мужнина половина. – Ведь я ещё живая, чтобы мои вещи на помойку выносить! – в сердцах сказала мужу Надежда. Тот промолчал.
Собирая вещи мужа с молитвой «настоящая любовь не завидует, не бесчинствует, никогда не перестаёт», положила в карман его куртки бережно хранимую записку к ней: «Родная моя, не волнуйся, всё будет хорошо. Люблю! Люблю! Люблю! С намеченного пути не сворачивать! 2010-й год». Канун серебряной свадьбы…
***
Невыносимым было чувство, что жизнь – насмарку, от неё просто избавились, вывезли на «выселки» и бросили на произвол судьбы, как старую верную собаку, променяв её на неразумного щенка. Надя усмехнулась: «зато новая подруга никогда не увидит его молодым, а он меня – старой». И припомнила, как, сидя на чемоданах, поделилась с мужем наболевшим: перед отъездом потерялось обручальное кольцо. Примета плохая: не закатится ли на чужбине семейное счастье? Супруг только усмехнулся: предрассудки. Закатилось-таки…
Надежда ушла в себя. Страшно было ворошить пережитое унижение и предательство самого родного и близкого человека. Надо было время, чтобы справиться с собой.
Говорят, оно лечит. Надино мнение на этот счёт я прочла на её странице в Интернете: «Нет, время не лечит, обиды не тают, придумали люди аптеку из слов…». Зато дальше - как вспышка, её вера в воскрешение: «Но ангелы в небе, я верю, летают. И ходит по свету святая любовь!». А на домашнем календаре Нади я увидела старательно выведенную строчку из песни Аллы Пугачёвой: «…море счастья обмелело, и река любви замёрзла, но осталось озеро Надежды».