Сияли звезды на темневшем небосклоне;
Рождались люди милостью Творца;
И херувимов слаженные хоры,
Сплетали гимн Величию Отца.
Но ангел из сияющих пред Троном
Взирал на мир,и думал о любви;
Пред истинным величаем и законом,
Он страсти зрел,кипящие в крови.
Он был приближен равный по сиянию,
Как бездну принявший лучистый сын зари,
И первый пред Творцом по предстоянию,
Он рек огню небесному:"Гори!".
Зачем же тот,кто был Его достоин света,
Свои восторги обменял на краткий сон;
Забывший благости последнего завета,
Оставил ради мига Божий Трон?!
Сияли звезды,ночь дышала небом;
И дева грустная шла берегом воды...
Она покинула свой дом, - поля благие, -
И уходила призраком беды.
Ее увидел ангел восхищенный;
Затрепетали белые крыла....
И Свет Творца,и необъятность неба,
Теперь,ему казалась так мала!
Печаль дремала в сердце потаенно;
Давался трудно каждый слог и звук.
И Господь слышал, - он исторгнул темный,
Какой то дикий,нереальный стук.
По ритму так похожий детям ада,
Но так прекрасно звонко и легко;
И Господь обратился к сыну неба:
"Дитя мое,откуда это все?!
Твой голос так чудесен,но тревожен;
И мрачен,словно темень черных крыл.
Скажи дитя,приближенное Мною,
Какую тайну ты на сердце скрыл?
Вы созданы для радости и Солнца;
А радость ваша для Меня,как мед;
Я даровал вам чистоту и счастье,
Сквозь облака стремительный полет.
Печали ваши, - то Мои печали!
И горе ваше для Меня,как боль!
О неба вестники,по вере неизменно,
Назначена благая ваша роль."
И ангел отвечал:"Отец мой Всенебесный,
Я пламенем объят безумным и чужим!
Я помню участь павших нефилимов,
И знаю,что в Тебе неотвержим.
Но манит сладко твердь меня земная,
И взгляд пресветлой дочери зари,
И не огням небесным,только ей едино,
Я восклицаю:"Жаждай и гори!".
Не знали этого те братья,что упали!
Конечно,смертных небу не смущать,
И тем из нас,что в темноте восстали...
С моим безумием и им не совладать.
Позволь,коль я перед Тобой возвышен,
Ее вести в небесные сады;
И будет всякий враг вовек пристыжен,
Перед Твои Могучие Следы!"
И отвечал Господь:"Пусть так и будет!
Ведь ты храним и верен предо мной;
Дитя земли с тобою да пребудет,
В садах Эдема первой и живой!
Но помни,если вкусит она древа,
Которое Я от людей сберег, -
Она падет с тобою,как и Ева;
И свет померкнет,чем ты пренебрег!"...
Печальна участь павших от бессилия!
Людская благодарность так мала!
Зачем,ты дева, вечности вкусила?
Ведь ты была и Господу мила!
Ты предала и Господа и мужа,
И он себя назвавший Белиал,
Спустился к огненным ступеням Преисподней,
Где чистоту свою навеки потерял.
Теперь в его дворце величием страшным,
Ты, - госпожа его,но на его цепи;
Он молится тебе теперь,не Богу,
Но яда полные слова его в крови.
Тебе он воздает хвалы,и девы,
Что преступили Божеский Закон,
Пред ним и пред тобою на коленях,
Поют сквернейшее из адовых имен.
И цепь крепка,сковала твои руки, -
Ее ковал твой муж и господин,
Восполнив чистые Божественные звуки,
Жужжанием молота и адовых равнин.
Она из золота,сияющего Солнцем;
В ней серебро,предавшего Христа;
И ложь,и сладострастие,и коварство;
И предостережение Отца.
Ее украсили ярчайшие рубины,
В которых и твоя есть,дева,кровь!
И изумруды,чистые(как небо),
Иль ангела упавшего любовь.
И плачет павший,слезы дев лаская,
И предлагает их своей,одной,
Ей когти острые в колена запуская, -
Он лечит ее сердца тьму и гной.
И жажда девы на цепи не обратима;
А страсть извечна,как и боль беды,
Когда-то в сад Эдема ты ступила;
А ныне терпишь,возжелав воды.