Предисловие.
И о тебе..,я напишу красивый роман...-была пропета особенно строка из песни,когда уже был где-то день третий после твоей смерти...
Как выяснилось позже,сознательное почтение ты отдавал китам,написав о них даже на страницах сети интернет "в контакте". Об этом я узнала позже.
На девятый день,несущий по всей видимости конкретную подоплеку,все выстроилось так,что ощущение океана в моей груди вырисовалось представленной картинкой с изображением блаженствующего синего кита,обрамленного кругом сферы формы капель с долгими хвостами комет.
Теперь ты там.
* Вот сидишь ты, думаешь, мыслишь-говорило беспечное Я самому себе же на горе утеса склона водопада снов.
Кит плавал в сознании трех словообразов,составляющих единое целое: мимолетная быстротечность мгновений.
Вот сидишь ты, думаешь, мыслишь-говорил беспечный я сам себе же...
А киту все равно-все одно-говорит китаец. Так давайте же выпьем за то...-подхватывает интеллектуальное быдло.
Сказка-то-взрослая. Спасибо детям,что они есть. Без них мы бы стали совсем идиотами-прозаическое точечное вступление одной из моих личностей "отступления". Ну а вы как думали? Сфееричное многообразие влечет за собой как минимум нахождение одновременно в единичном лице - множества. Кто считает все бредом- пошел вон,не для твоих- своих писано. Не понимаешь- не надо.
Это чувственный уровень передачи информации, по-максимуму облегченный в более понятные структуры переосмысления контекста. Пишу себе же. Из всех окружающих взрослых "ясность" интереса летописи немногим.
Про избранность никто не говорит,ее обычно навязывают. Складная сложность описи так же противоречит утвержденной не понятно кем литературной правильности. Скажите марсианам,что они не верно разговаривают. Вы кто вообще такой? Шизофренические особенности еще надо заслужить,дорогой читатель. Небольшая цитадель творческого кретинизма основана на реальных событиях реальности самих событий. Кит любит читать. И вести дневники "прожитого", причем не важно, было ли то в его воображении, либо конкретно ощущаемых аспектах в млечности,которой пребывает он сам. Единственный вопрос, представляющий для кита серьезность действий- кто произвел его происходящесть происсобытий?.. Закрепляя себя медитацией в многоточий разноуровненных прямых-косвенных- все,что бы ни касалось этого перемещающегося в световой скорости восприятия - "ых". Даже сочиняли детскую сказку из "ох" и "ах",приставляя им первостепенную абсурдность бытия лишь в материи. Малярная моральность- оральность малярности мораль - аномальность продолжал недоумевать кит, смеясь сам себе же над моральностью самосущего. Детальность космического притязания, как склонность помазания расползания. И на сим вихрь вовлечения подхватывает всех нас и несет полетом проницаемости разности опорно- безоперной капельницы ропота. Нам страшно. Мы потеряли страх,растворяясь в потерях страхов. Нам страшно. Смешно. И грустно. Одновременно в дуализации времени, объединяемого сомнениями затмеваясь происхождениями. Круговороты стремлений. Безудержность вдохновения рвет цепкие липкости всезаблуждения.
Принимая полет откровения собственного оздоровления с благодарности вселенского разрешения. Можно сделать постер в хорошем размере - подумал кит, едва услышав тему "разрешение", профессиональная замашка кадрирования изображений. Хоть это и все в воображении. В полетах космической активности.
В конечном полете безконечности. В потоке трансформа обличности. В завершении довершения обыдейности. Вот истинная формулировка логичности. Атома праздной численности, производства прославленной о свете личности. Грамотность безличности внеправедных ограномагичностях - органномистичностях промышленных "ичностей". Сердце печалью покрыто, внемлет тоске - мы в разных мирах стремглав обезличились. Теперь проповедуя в скуке мятежности понять все пытаемся безбрежность разорванной нежности. Жестокие боги насмешности еще осознают погрешности, за ними управа смежности направлена отравой для них - безмятежности. Что нам как эликсир забожественности. Безграмотность же личности в безличности привычностей.
На этом кит оставил свои размышления,уходя в эпоху фантазии истоков,решив конец завершить началом.
ЧАсть 1.
В одном из старых средиземноморий жил светлый паренек, с волосами лучей Солнца на голове и глубокими словно Небо игривыми глазами с причудливой, но доброй улыбкой. Любил он наблюдать с балкона своего хрустального замка гладь воды на озере,что располагалось подле королевства и было построено мыслью этого принца в одно прекрасно- задумчивое утро,когда захотел он видеть танцующие звезды на самой Земле, дабы не приходилось задирать высоко голову, созерцая подолгу прелесть сияния мерцающих галлактик в точке,размноженной зеркальной высью безконечности космического пространства пустоты.