Попытка страсть переложить в шансон,
повеселить досужего зеваку
и о себе стихами покалякать –
древнее, чем завязки у кальсон.
Но если сердце пыточным кольцом
оправить и заставить кровью капать –
молчанье обретает форму кляпа.
Скажи. Не бойся потерять лицо.
Мой тихий Вестник, зёрнышко сонета!
Моя беда, моё Господне лето!
Я для такого чувства мелковат,
но грозный смысл любви исповедимой
бестрепетно беру из рук любимых
и не пытаюсь опубликовать.