Он делает фото на пленку на старый «Зенит»,
Гитара его на верхах слишком сильно звенит,
Он взгляда не прячет, когда говорит «Извини»
И тихо уходит в пьянящие сумерки лета.
Он носит потертые джинсы и старый рюкзак,
Он любит смеяться, лукаво прищурив глаза.
Чем дальше, тем мне тяжелее ему рассказать
О том, что давно уже стены потеряны где-то.
Он бродит часами один по окрестным лесам.
Порой замечаю соринку в его волосах
И вижу, как внемлет он, лежа в траве, голосам
Поющих ветров и невидимых жителей луга.
Он честен до боли и так по-особому чист,
Столь многое может сказать, даже если молчит,
Столь многое знает и так ненавидит учить,
И мы не всегда хорошо понимаем друг друга…
Он любит свободу и ветер, величие гор,
Мне нравится видеть, как он разжигает костер,
Как длинные пальцы привычно берут ре-минор,
Как ловко и бережно он убирает палатку…
Мы здорово вместе гуляем, неплохо поем,
Мы часто бываем одни, нам не скучно вдвоем,
Но что-то всегда говорит мне «не смей, не твое»,
И лишь по ночам для тепла он сгребает в охапку…