Бульвар не светел был и гулок,
Прохладой ранней залит он,
Неспешностью своих прогулок
Я очарован, упоен.
Березка будто в дымке тает,
Скамейка под березой той,
На ней мужчина отдыхает
Не старый с виду, но седой.
Меня заметил он и жестом
Присесть поближе пригласил,
Скамья большая, много места,
И я присел… И он спросил
Про школу, выборы, рыбалку,
И гидрометеопрогноз,
И про природу – губим! Жалко!
И, вдруг, он задает вопрос:
Скажи-ка, брат, мне по секрету
Зачем на свете человек?
Чтоб странником бродить по свету
На протяженье сотен лет?
Быть может счастья нам добиться
Возможно лишь таким путем:
Иль уколоться, или спиться?
Где разум наш? Куда идем?
Ведь смысл не в том, что б на Феррари
С моделью длинноногой жечь?
Иль в Лондоне в шикарном баре
Коньяк рекою будет течь?
И что с того, – спросил я смело,
-Что люди жаждут тех утех?
Кому и крупный жемчуг мелок…
Кому-то просто жить – успех!
Что до меня – то все не ново:
Семья – и дети и жена
И что б любовь была основой!
А не наживы страсть одна!
И чтобы на закате века
Могли сказать мои сыны:
-«Отец всегда был Человеком!»
Слова иные не нужны.
Пожал мне руку, попрощался,
Желал, чтоб все я превозмог,
И я ушел, а он остался
На той скамейке, одинок…
Он ни о чем мне не поведал,
И о себе не рассказал.
Но эта краткая беседа
В душе расчистила завал.
Бульвар не светел был и гулок,
Прохладой ранней залит он,
И я, свернув за переулок,
Навстречу счастию пошел!