В основе большинства ошибок и даже преступлений лежит праздность. Праздность порождает дурные мысли, а затем и дурные поступки. Поэтому, начиная рассказ о самом страшном грехе Давида, Писание говорит о том, что царь не проявил должного рвения в исполнения своих прямых обязанностей, дал слабину и попросту пролеживал в постели. Что из этого вышло? Большая трагедия.
1
«Дыханье утреннего сада
Душе блаженство и отрада.
И всё, всё-всё, что есть вокруг
Всё услаждает взгляд и слух.
И пенье птиц и трав шуршанье,
И пёстрых мотыльков порханье.
А этот дивный виноградник…
Да, жизнь похожая на праздник!» -
Так восклицал Давид в саду,
Гуляя рано поутру.
Первый раз за много лет,
Вкушая радости побед.
Обласкан Богом, чтим народом,
Гордо стоял под небосводом.
Вдруг цепь прервав, столь сладких грёз,
Робкий голос произнёс:
«Прости, худое сообщенье –
На границе столкновенье.
Враг бесчинствует опять!
Дерзок, нечего сказать!!!»
Царь бросил взгляд поверх слуги:
«Чёрт подери! Опять враги!
И много их? Скажи, дружок!»
«Да нет, не очень», - тот изрёк.
Глубоко, Давид, вздохнул,
Любовно вновь на сад взглянул,
На соловья, на мотыльков,
На разноцветье цветов
И сердце царское заныло:
«Здесь совершенно всё и мило,
А там… что там? Песок, жара,
Скорпионы, мошкара…»
Давид скривил брезгливо нос,
Жезл повертел и произнёс:
«Таково наше решенье:
Дыбы уладить положенье
И остудить строптивцам нрав,
Отправлен будет Иоав.
Мы же будем из дворца
Советы слать через гонца!!!»
И сделал «удалиться» знак.
Слуга попятился, как рак
И растворился, как в тумане,
А царь уселся на поляне,
Стебель травинки начал мять,
Да в небе облака считать.
Чистейшим звоном хрусталя
Раздалось пенье соловья.
Сладкий сон превозмогая,
Перевернулся царь, зевая,
И мысль поймал: ««Я - на коне»
Не нужно прятаться нигде,
Ни средь лесов, песков иль гор.
Теперь мой каждый жест и взор
Пытаются предугадать:
Услужить, подать, убрать…
Ах, до чего же хорошо!
Можно ль мечтать о чём ещё?»
И потянувшись ещё раз,
Давид вздремнул ещё на час.
Затем ещё, ещё разок
В сон провалился на часок.
Лишь к закату царь проснулся,
Зевнул и сладко потянулся,
Затем, решив, что спать негоже,
Пошёл к окну, покинув ложе.
Он засмотрелся на закат,
На облака, на водопад,
Что берег украшал крутой,
Над протекающей рекой.
Но вдруг дыханье захватило:
В реку женщина входила,
Прекрасна, как восход зари.
Казалось, отблески воды,
Словно искры золотые
Вплелись ей в локоны густые.
Словно русалочка она
Игру с волнами вела.
Не отрывая взгляд, глядит
Заворожённо царь, Давид.
Затем зовёт к себе слугу,
И тычет пальцем на реку:
«Узнай немедля, кто такая -
Эта дева молодая!»