Эти зёрна не следует даже молоть,
словно плевел с амбаров большого искусства.
Эти лица с картин, их святое паскудство,
алебастровой неги зовущая плоть...
Эта чья-то рука на сосновой доске
нарисована краской и сладким удущьем,
тем, кто с круга сошел или, может, идущим
до сих пор среди нас, но с дырой на виске.
Там, под лаком картин даже ангел не пел.
Обеззвучены губы, как сломанный рупор.
Это письма покойников будущим трупам
тех, кто выжил для тех, кто ещё не успел.
Этой женщины нет. Есть лишь краска, тоска.
Пять веков эти руки секунды листали.
Эта дама мертва. От её горностая
ничего не осталось. Вот только доска.
Милый мальчик, покинь поскорей этот зал.
Яд искусства гораздо сильней цианида.
Эти лица, глаза - это всё панихида
по немым. А кто мог - всё давно рассказал.