АНЬ ТХО
НАША КОМНАТА
Встает рассвет за шторами густыми,
От солнца половицы золотыми стали,
Багрянцем орхидеи заблистали,
И разбудило радио, сигналя, спящих.
И тени истребителей бомбящих.
Мы выживем в налетах предстоящих, верю.
Но выстоят ли стены, окна, двери,
Готовые в строю нести потери
С десятком тысяч комнаток предместья?
Приносят людям добрые известья птицы,
Но пляшут под ногами половицы.
Мы рады, что мы вновь в родной столице, дома.
Наш скудный быт не предпочтем другому:
На примусе мы пищу по-простому грели,
Здесь наши книги, здесь нам птицы пели,
И мы им клетки каждую неделю мыли;
Здесь занавески семьи разделили;
Из раковин Кото мы сотворили раму,
В ней карточка - малыш, обнявший маму.
А камень тот из Лаотханя прямо. Строки
Стихов на нем. Он помнит бой жестокий.
А ваза стройная век Ли далекий помнит.
Вот кресло из бамбука - житель комнат
Свой скарб годами бережет и полнит новым.
Весь мир связали окна с нашим кровом:
Плывут, гонимы ветром несуровым, тучи,
Рассеются - в окне свет солнца жгучий,
Мы вспоминаем рев штормов могучих с юга...
Домашнему мы не изменим кругу.
Здесь песенки детей и голос друга с нами,
А то придут шторма, и ливни днями,
Тогда мы стол обеденный с друзьями делим,
А то бывает небо по неделям
Так ясно, что подобно асфоделям синим.
Придем, из вещмешков подарки вынем -
И для войны родной уют покинем снова.
Сирены завывают бестолково.
Нет времени для ласкового слова, милый!
Захлопываю дверь со всею силой,
Всей ненавистью к музыке постылой этой.
Вся улица озарена ракетой,
За взрывом взрыв. Пусть из огня и света выйдет
Наш дом живым, и новый мир увидит,
Восторжествует, смерть возненавидит дом наш.
Ты хризантемы на базарах помнишь?
Опять их осенью Ханой увидит.
Ханой, осень 1967
(С вьетнамского, подстрочник И.Зимониной)