Жасминов цвет – как маленькая тайна:
медовым будущим своим объят.
Раздумий налетает рой случайный,
волнующий услышав аромат.
Витают мыслей заводные пчёлы
и будят что-то смутное внутри.
Жасминов цвет под небом закопчённым
на языке неясном говорит.
Дождь моросит, хотя и не мешает
первоначальной радости во мне –
природе. Шорох. Дождь по веткам шарит,
он что-то шепчет. Перевода нет.
Язык припоминается подспудно:
наречие немыслимых времён,
ещё не разделённых на секунды,
ещё никем не названных имён.
Я – в договоре мировом, в котором
словарь хранится знаний о корнях,
участвую в случайном разговоре
о том, что предстоит ещё понять.