Надевая на палец кольцо с изумрудом,
Он шептал ей безумства, пронзая всем телом
В Её сущность входя, и блаженства минута
В женской памяти утром упруго засела.
В миг полёта, на камень дыханьем неровным,
В забытьи, с губ слетали слова сумасшествий
«Будем вместе с тобой каждый миг, без условий,
Будем вместе всегда, до конца будем вместе».
И в распахнутом настежь осеннем пейзаже,
От услышанных клятв содрогались деревья,
И ложилась листва на паркетные кряжи
Городских мостовых, от восторга немея,
В день осеннего солнцебиенья!
Что же дальше? Весеннее солнцестоянье.
Март, забыв, что весна, что пора таять снегу,
Землю вьюгой обнёс и унынья телегу
Опрокинул на город. Замедлив дыханье
Он увидел Её, почерневшую всуе,
Целовавшую нежно кольцо с изумрудом.
«Где же тот, кто приклеил его тебе утром,
Где же автор интимнейшего поцелуя?»
«Не ему я клялась, а зелёному чуду,
Он же чёрен, как я, и томится уныньем.
Ты ж на город телегу с Тоской опрокинул?
Ты во всём виноват. Счастья больше не будет
В день любовного солнцеэтюда!»
«Всё забудь, что печалью омыто, слезами,
Что мешает лететь свету к Памяти Света,
Что барьером встаёт на пути к созиданью
Зданья нового солнцезавета!
Лишь губами шепни, как когда-то на камень,
Он придёт, сбросив плащ пенный, склочный и пыльный,
Вновь «отлично» вдвоём вы сдадите экзамен
Дня нетленного любвиобилья!
Всё пустое: все лозунги, клятвы, причины...
Всё мираж: деньги, сумки, машины и зданья...
Миром правит Любовь – это так очевидно –
День Всевышнего Солнцестоянья!»
…………………………………………………………………………………………………
Лишь, когда подходя к опустевшему телу,
Она с ужасом вспомнила мартовский возглас:
«Миром правит Любовь!», – тихо в Храме висело,
«Лишь Гордыня и Скорбь», – прошептал Её голос.
Не осталось ни слёз, ни пустых обещаний,
Ни друзей, ни врагов, лишь тоска в паутине
Чёрной нитью опутавшей время мечтаний,
Сладострастной любви, что пожив, поутихла...
Автор здесь поцелуев и тайного ложа,
Но молчит его голос, когда-то звенящий
Обо всём, что нас греет, зовёт и тревожит,
О прошедшем пути и любви настоящей.
Не поднимет уставшего цепкого взгляда,
Не расскажет лукаво, с «проверкой на вшивость»,
Что всех ждёт впереди, что «не нужно», что «надо»,
Что случилось давно и недавно случилось.
А в груди пустота: нет волнений и плача,
Нет печали в груди о потерянном счастье,
Балахоном повисло уставшее платье,
В день, входящего солнцененастья.