Старый волк ночью бродит не воя, по лесу, неспешно, устало,
Он не ищет уже приключений и крови не жаждет ничьей,
Диких ос опасаясь вчерашних, что нос искусали
Не скуля, он бредёт, в ожиданье укуса недремлющих змей,
Притаившихся, где-то за пнями, в траве, и недремлющим оком
Начинают они, не спеша, ядовитую гонку свою,
Им нужна только мышь, им не хочется ссориться с волком,
Но, кто знает, как всё повернётся у них в полуночном бою.
Он прилёг, обессилев, уткнувшись в мох вспухшим и ноющим носом,
И увидел вдруг мать, что учила когда-то охоте его,
«Спи, мой милый сынок, не печалься, что мох стал погостом,
Я накрою тебя, согревая своим материнским теплом».
Мамка, мама моя, блудный сын ищет вновь твоё тёплое брюхо,
Что манило к себе сладким запахом нежной, молочной любви,
Позови меня взглядом, улыбкой, вновь созданным утром,
Бело-нежным туманом зови и вернусь я на круги свои,
В райский сад, где завистников нет, жертвы нет, нет святых, нет обмана,
Где любовь спелым цветом цветёт, я зубами сорву лепесток,
Поднесу и шепну прямо в ухо тебе: «Здравствуй, мама!»
И растает в седых облаках побеждённый собратьями волк.