помню зимнее утро, колючий шарф,
двухлетним кульком на санках, едва дыша,
еду: чёрный мороз, визгливый снег,
уже-человек.
приходит зов, он имеет внятную власть,
обещая свет, держит в кармане фигу.
высота пугает не тем, что можно упасть,
а голосом нежным внутри: давай же, прыгай!
мрак подходит к тебе, некрасиво щерясь,
мрак проникает в тебя и выходит через
то, что нам привычней назвать слезами.
как же он терзает.
моя судьба - раздолбанным Колизеем
стоять среди потеющих ротозеев
и медленно рассыпаться под их ногами.
и день за днём - как замкнутые круги,
ты ясно слышишь: ну же, не стой, теки!
но ты - давно не вода, а тяжелый камень.
а голос продолжает: не тормози!
но ты в руках у друга, а друг – Сизиф,
и он тебя катит в гору, и, не спросив, -
вниз и сначала
назавтра. ты валяешься. вот - твой след.
ты снова - камень, как тебе и пред-
назначалось.