Эдмунд Спенсер (1552–1599)
Проталамион, или свадебный стих,
посвящённый двойному бракосочетанию двух почтенных
и добродетельных дам, леди Элизабет и леди Кэтрин Сомерсет,
дочерей достопочтенного графа Вустера, и обручённых с
двумя достойными джентльменами, М. Генри Гилфордом
и М. Уильямом Питером, эсквайрами.
1.
Был тихий день, сквозь воздух, чуть дрожащий,
Играл Зефир сладчайший в вышине,
Легко смягчая в блещущем огне,
Как нежный дух, Титана луч палящий.
Я, от забот скорбящий, 5
На двор монарший гневался вдвойне,
Где долго пребывал и безуспешно,
И с тщетными надеждами, что мне
Терзали ум, как тени, безутешно.
И боль уменьшить спешно 10
Пошёл к сребристой Темзе, чья дуга
Прорезала крутые берега,
Расцвеченные яркими цветами.
Там лалами украшены луга –
Одаривать венками 15
Дев нежных с женихами
Пред свадьбой близкой. Темза, ты должна
Бесшумно течь, коль песнь моя слышна.
2.
Там, на лугу, у берега речного
Я стайку нимф заметил в свой приход, 20
Любимых дочерей тех быстрых вод;
Вились их пряди зеленью вьюнковой:
В невесты все готовы.
Те девы шли с корзинками вперёд,
Сплетёнными из прутьев со сноровкой, 25
Цветы в них собирали в свой черёд
И пальцами ломали стебли ловко
От корня до головки.
И сорванные разные цветы:
Фиалки бледно-синей красоты 30
Малютки-маргаритки, первоцветы,
И лилии, что девственно чисты,
И алых роз букеты –
Для Женихов приветы
Пред свадьбой близкой. Темза, ты должна 35
Бесшумно течь, коль песнь моя слышна.
3.
Двух лебедей я там узрел чудесных,
Они спускались по теченью Ли ;
Прекрасней птиц мы видеть не могли.
Снег на вершинах Пиндовых отвесных 40
Их не белей, небесных;
И не белей Юпитер был, когда
Он лебедем явился к Леде смело,
Что так была бела и молода:
Тех лебедей их не белее тело; 45
Ведь птицы – чисто белы.
Казался грязным несший их поток,
Но приказал, не будучи жесток,
Волне не пачкать перьев их атласных,
Коль он не так прозрачен и глубок, 50
Не портить их, прекрасных,
Как небо светлых, ясных,
Пред свадьбой близкой. Темза, ты должна
Бесшумно течь, коль песнь моя слышна.
4.
И нимфы, взяв корзины в нетерпенье, 55
Бегут глядеть на белых лебедей,
Что в чистых струях плыли всё тесней;
Вот так стояли девы в изумленье –
О, что за наслажденье:
На свете нет подобной белизны, 60
Как будто родились благие птицы
На небесах, и там тянуть должны
Сребристую Венеры колесницу.
И нам совсем не мнится,
Что не земного семени они, 65
Но ангелам прекраснейшим сродни.
Они, скорее, вылупились летом,
Когда цветы и травы в эти дни
Пленяют свежим цветом –
Равны им птицы в этом 70
Пред свадьбой близкой. Темза, ты должна
Бесшумно течь, коль песнь моя слышна.
5.
Затем они из всех корзин душистых
Цветы достали, красоту полей,
Чьи ароматы лились всё сильней, 75
И бросили их в птиц, прекрасных, чистых
Средь быстрых струй волнистых.
Казалось, воды старого Пенея
Текут меж Темпе славных берегов
В Фессалии, цветами пламенея, 80
Надев из лилий радужный покров -
Ковёр невест готов.
Две нимфы два венка сплели из нежных
Отобранных цветов с низин прибрежных,
И этим украшением двоих 85
Прекрасных птиц венчали белоснежных,
И пела нимфа стих –
Прославить молодых
Пред свадьбой близкой. Темза, ты должна
Бесшумно течь, коль песнь моя слышна. 90
6.
- «Вы, птицы, украшение Вселенной,
Триумф небес, удачный этот час
Ведёт в чертог любви счастливой вас,
Наполнив сердце радостью блаженной –
Любовью совершенной. 95
И пусть Венера, страстная богиня,
Улыбку вместе с сыном дарит вам,
Чтоб ею скорбь любви прогнать отныне
И дружбы ложь, присущую льстецам,
Чтоб дать отпор грехам. 100
В сердцах у вас пусть мир пребудет вечный,
И будет стол на свадьбе безупречный,
И чистой негой полнится кровать,
Дабы ваш род продлился бесконечно:
Своих врагов смущать, 105
И радость повторять
В день свадьбы близкой. Темза, ты должна
Бесшумно течь, коль песнь моя слышна».
7.
Закончила она, все остальные
За нею повторяли тот припев – 110
Что близок свадьбы день, и в песню дев
Вливалось эхо сквозь поля пустые:
В слова её благие.
А лебеди, ликуя, по реке
Поплыли вниз под тихое волненье, 115
Она ведь не нуждалась в языке,
И, чтобы показать своё почтенье,
Замедлила теченье.
Подплыли к ним живущие здесь птицы,
Но им с белейшей парой не сравниться – 120
Так Цинтия все звёзды посрамит.
Тогда они решили сговориться:
Служить им без обид
За столь прекрасный вид
Пред свадьбой близкой. Темза, ты должна 125
Бесшумно течь, коль песнь моя слышна.
8.
Вот прибыли они в наш город главный,
В весёлый Лондон, что меня вскормил,
Мой дом родной, источник жизни, сил,
Хоть имя дал иной мне полноправно – 130
Дом древний и преславный.
Кирпичных башен был там длинный ряд,
К ним с Темзы подплывали кавалеры,
Где ныне адвокаты мельтешат,
Там жили и угасли тамплиеры: 135
Была их спесь без меры.
За ними находился пышный дом,
Дары и милость получал я в нём:
Великий лорд здесь проживал обычно,
Кто чувствовал, как я один кругом. 140
Ах, горе это – лично,
Но радость – безгранична
Пред свадьбой близкой. Темза, ты должна
Бесшумно течь, коль песнь моя слышна.
9.
Теперь там знатный пэр живёт в фаворе, 145
Он – чудо мира, слава англичан,
Испанцев ужаснул он, как вулкан,
И два столба Геракловых у моря
Тряслись от страха в горе.
Цвет рыцарства, почтенный, гордый род, 150
Ведь Ваш триумф всю Англию прославил,
Вы рады, что успешен Ваш поход:
Он счастья роду Вашему прибавил,
Надежду нам оставил:
Что Вы, начав победную войну 155
От чужаков избавите страну,
И имя прогремит Елизаветы,
Где битву провели Вы не одну;
Они не канут в Лету,
Но будут Музой спеты, 160
На свадьбе близкой. Темза, ты должна
Бесшумно течь, коль песнь моя слышна.
10.
Из башен выйдя, лорд сей знаменитый
Сиял, как Геспер, волос свой златой
Купавший в Океане – красотой, 165
И вниз, к реке спустился не разлитой
В сопровожденьи свиты.
Два рыцаря, прекрасные с лица
Царили над другим, без сомненья, –
К чертогам королевского дворца
Подходят их природы украшенья:
И острый ум, и рвенье.
Они, как Близнецы, кого Зевес
Сверкать поставил в перевязь небес.
Шагнув на берег, двое в этом месте 175
Двум птицам оказали политес,
И каждый рыцарь чести
Пошёл к своей невесте
Пред свадьбой близкой. Темза, ты должна
Бесшумно течь, коль песнь моя слышна. 180
- Титул – Эта свадьба состоялась 8 ноября 1596 г. в Эссекс-хауз –
доме графа Эссекса. Леди Кэтрин (род.ок.1575– 1624),
леди Элизабет (род.ок. 1590). Отец их - Эдвард Сомерсет, 4-й граф Вустер
(около 1550 – 1628) при короле Иакове I стал лордом хранителем печати.
Название «Проталамион» Спенсер придумал как аналогия «Эпиталамию»,
свадебной песни, и что означает «Предсвадебная песнь», т.е. песня
предшествующая свадебной церемонии.
4 – Здесь титан Гиперион, сын Урана и Геи, «сияющий» бог,
буквально «идущий наверху», то есть по небу, и потому
отождествляется он с Гелиосом, богом Солнца.
5-8 – В сентябре 1596 г. Спенсер находился с королевским
двором в Гринвиче, «все еще выражая надежду на продвижение
по службе» (Dictionary of National Biography. L., 1898. V.53. P. 392).
24 – Нимфы (nymphae — невесты) — в древнегреческой мифологии
девушки, олицетворяющие стихийные силы природы.
38 - Они спускались по теченью Ли… – Река Ли взята из стихотворения Уильяма Валанса «Сказка о двух лебедях».
40 – … на вершинах Пиндовых … – Горы Пинда считались местом
пребывания Аполлона и муз.
43 – Он лебедем явился к Леде… – Поразившись красотой Леды, Зевс
на реке Еврот явился к ней в образе лебедя и овладел ею.
78-80 – Пеней – самая крупная река в Фессалии. Темпе – долина в Фессалии,
между горами Олимпом и Оссой, орошаемая рекой Пенеем.
121 – Цинтия (или Кинфия) – богиня Луны. Одно из имён Артемиды
(Дианы), сестры бога Аполлона, происходит от названия горного
хребта Кинф на острове Делос, на котором они родились. Здесь аллюзия к Ронсару: «Comme les astres font quand la Lune reluit – Так звёзды исчезают, когда Луна блестит» (Pierre de Ronsard. Second livre des Amours, 1555).
131 – Дом древний и преславный … – Эдмунд Спенсер (Spenser)
был сыном торговца тканями, но считал (ошибочно), что связан
родственными отношениями с дворянским домом Спенсеров (Spencer)
из Элторпа. Из этого разветвлённого дома аристократических
Спенсеров происходит Диана Спенсер, первая жена принца
Чарльза, наследника английской короны.
134-136 – Кирпичных башен …– Здесь Темпл (Temple — «храм»),
который берёт название от средневекового ордена тамплиеров
(храмовников), владевшего этим участком с 1118 по 1312 гг.,
пока их владения не были конфискованы из-за конфликта с
королевской властью. С 1346 г. и по сегодняшний день в этих
зданиях размещаются коллегии адвокатов, т.н. судебные инны:
Иннер-Тэмпл и Миддл-Тэмпл.
137 – За ними находился пышный дом… – В ноябре 1598 г. Спенсер
останавливался в Эссекс-хаусе, доме графа Эссекса,
который ранее принадлежал графу Лестеру.
139 – Великий лорд … – Роберт Дадли, граф Лестер (1532–1588),
английский государственный деятель эпохи королевы Елизаветы I
Тюдор, фаворитом которой он являлся многие годы. Лестер п
окровительствовал Спенсеру, начиная с 1579 г. Спенсер часто
останавливался в его доме, когда приезжал в Лондон из Ирландии.
145 – …знатный пэр… – Роберт Деверё, 2-й граф Эссекс (1565 —1601),
самый известный из графов Эссекских, военачальник и фаворит
английской королевы Елизаветы I в последние годы её жизни.
147 Испанцев ужаснул он… и далее – В 1589 г. граф Эссекс принял
участие в рейде к берегам Испании сэра Фрэнсиса Дрейка, который
преследовал разбитую «Непобедимую армаду» и предпринял попытку
высадиться на полуострове, а 22 июня 1596 г. он отличился
при захвате испанского порта Кадис.
148 – …два столба Геракловых… – Геркулесовы столбы, название,
использовавшееся в Античности для обозначения высот,
обрамляющих вход в Гибралтарский пролив.
164 – Геспер — В древности планету Венеру, появляющуюся вечером
на горизонте, называли Геспер или Веспер, а Венеру, появляющуюся
на рассвете, называли Фосфорос (греч.) или Люцифер (лат.)
Геспер – сын или брат Атланта или же сын Астрея, однажды унесённый ветром,
превратился в яркую звезду. Воспевался в греческих эпиталамах как предводитель
свадебного шествия невесты.
173 – … как Близнецы … – Созвездие Близнецов, названное в честь Диоскуров,
Кастора и Полидевка, сыновей Зевса и Леды.
174 - Сверкать поставил в перевязь небес… – Здесь имеются в виду зодиакальные
созвездия, образующие т.н. пояс Зодиака.После смерти Кастора, Зевс (Юпитер)
превратил его в звезду (тот стал бессмертным), но Кастор захотел быть
вместе со своим смертным братом Полидевком хотя бы через день.
Prothalamion
By Edmund Spenser
CALM was the day, and through the trembling air
Sweet breathing Zephyrus did softly play,
A gentle spirit, that lightly did delay
Hot Titan's beams, which then did glister fair;
When I whose sullen care,
Through discontent of my long fruitless stay
In prince's court, and expectation vain
Of idle hopes, which still do fly away
Like empty shadows, did afflict my brain,
Walked forth to ease my pain
Along the shore of silver streaming Thames,
Whose rutty bank, the which his river hems,
Was painted all with variable flowers,
And all the meads adorned with dainty gems,
Fit to deck maidens' bowers,
And crown their paramours,
Against the bridal day, which is not long:
Sweet Thames, run softly, till I end my song.
There, in a meadow, by the river's side,
A flock of nymphs I chanced to espy,
All lovely daughters of the flood thereby,
With goodly greenish locks, all loose untied,
As each had been a bride;
And each one had a little wicker basket,
Made of fine twigs, entrailed curiously,
In which they gathered flowers to fill their flasket,
And with fine fingers cropt full featously
The tender stalks on high.
Of every sort, which in that meadow grew,
They gathered some; the violet pallid blue,
The little daisy, that at evening closes,
The virgin lily, and the primrose true,
With store of vermeil roses,
To deck their bridegrooms' posies
Against the bridal day, which was not long:
Sweet Thames, run softly, till I end my song.
With that, I saw two swans of goodly hue
Come softly swimming down along the Lee;
Two fairer birds I yet did never see.
The snow which doth the top of Pindus strew,
Did never whiter shew,
Nor Jove himself, when he a swan would be
For love of Leda, whiter did appear:
Yet Leda was they say as white as he,
Yet not so white as these, nor nothing near.
So purely white they were,
That even the gentle stream, the which them bare,
Seemed foul to them, and bade his billows spare
To wet their silken feathers, lest they might
Soil their fair plumes with water not so fair,
And mar their beauties bright,
That shone as heaven's light,
Against their bridal day, which was not long:
Sweet Thames, run softly, till I end my song.
Eftsoons the nymphs, which now had flowers their fill,
Ran all in haste, to see that silver brood,
As they came floating on the crystal flood.
Whom when they saw, they stood amazed still,
Their wondering eyes to fill.
Them seemed they never saw a sight so fair,
Of fowls so lovely, that they sure did deem
Them heavenly born, or to be that same pair
Which through the sky draw Venus' silver team;
For sure they did not seem
To be begot of any earthly seed,
But rather angels, or of angels' breed:
Yet were they bred of Somers-heat they say,
In sweetest season, when each flower and weed
The earth did fresh array,
So fresh they seemed as day,
Even as their bridal day, which was not long:
Sweet Thames, run softly, till I end my song.
Then forth they all out of their baskets drew
Great store of flowers, the honour of the field,
That to the sense did fragrant odours yield,
All which upon those goodly birds they threw,
And all the waves did strew,
That like old Peneus' waters they did seem,
When down along by pleasant Tempe's shore,
Scattered with flowers, through Thessaly they stream,
That they appear through lilies' plenteous store,
Like a bride's chamber floor.
Two of those nymphs meanwhile, two garlands bound,
Of freshest flowers which in that mead they found,
The which presenting all in trim array,
Their snowy foreheads therewithal they crowned,
Whilst one did sing this lay,
Prepared against that day,
Against their bridal day, which was not long:
Sweet Thames, run softly, till I end my song.
'Ye gentle birds, the world's fair ornament,
And heaven's glory, whom this happy hour
Doth lead unto your lovers' blissful bower,
Joy may you have and gentle heart's content
Of your love's complement:
And let fair Venus, that is queen of love,
With her heart-quelling son upon you smile,
Whose smile, they say, hath virtue to remove
All love's dislike, and friendship's faulty guile
For ever to assoil.
Let endless peace your steadfast hearts accord,
And blessed plenty wait upon your board,
And let your bed with pleasures chaste abound,
That fruitful issue may to you afford,
Which may your foes confound,
And make your joys redound
Upon your bridal day, which is not long:
Sweet Thames, run softly, till I end my song.'
So ended she; and all the rest around
To her redoubled that her undersong,
Which said their bridal day should not be long.
And gentle echo from the neighbour ground
Their accents did resound.
So forth those joyous birds did pass along,
Adown the Lee, that to them murmured low,
As he would speak, but that he lacked a tongue,
Yet did by signs his glad affection show,
Making his stream run slow.
And all the fowl which in his flood did dwell
Gan flock about these twain, that did excel
The rest so far as Cynthia doth shend
The lesser stars. So they, enranged well,
Did on those two attend,
And their best service lend,
Against their wedding day, which was not long:
Sweet Thames, run softly, till I end my song.
At length they all to merry London came,
To merry London, my most kindly nurse,
That to me gave this life's first native source;
Though from another place I take my name,
An house of ancient fame.
There when they came, whereas those bricky towers,
The which on Thames' broad aged back do ride,
Where now the studious lawyers have their bowers
There whilom wont the Templar Knights to bide,
Till they decayed through pride:
Next whereunto there stands a stately place,
Where oft I gained gifts and goodly grace
Of that great lord, which therein wont to dwell,
Whose want too well now feels my friendless case.
But ah, here fits not well
Old woes but joys to tell
Against the bridal day, which is not long:
Sweet Thames, run softly, till I end my song.
Yet therein now doth lodge a noble peer,
Great England's glory, and the world's wide wonder,
Whose dreadful name late through all Spain did thunder,
And Hercules' two pillars standing near
Did make to quake and fear:
Fair branch of honour, flower of chivalry,
That fillest England with thy triumph's fame,
Joy have thou of thy noble victory,
And endless happiness of thine own name
That promiseth the same:
That through thy prowess and victorious arms,
Thy country may be freed from foreign harms;
And great Elisa's glorious name may ring
Through all the world, filled with thy wide alarms,
Which some brave Muse may sing
To ages following,
Upon the bridal day, which is not long:
Sweet Thames, run softly, till I end my song.
From those high towers this noble lord issuing,
Like radiant Hesper when his golden hair
In th'Ocean billows he hath bathed fair,
Descended to the river's open viewing,
With a great train ensuing.
Above the rest were goodly to be seen
Two gentle knights of lovely face and feature
Beseeming well the bower of any queen,
With gifts of wit and ornaments of nature,
Fit for so goodly stature;
That like the twins of Jove they seemed in sight,
Which deck the baldric of the heavens bright.
They two forth pacing to the river's side,
Received those two fair birds, their love's delight;
Which, at th' appointed tide,
Each one did make his bride
Against their bridal day, which is not long:
Sweet Thames, run softly, till I end my song.