И жалею, и зову и плачу,
И боюсь, и всё-таки прошу,
Потому что верую в удачу,
Без надежды на взаимное, - «люблю»…
Никогда не говорил я «никогда»,
«Никогда» я говорить не буду,
В моём сердце, гневная рука,
Перебила всю домашнюю посуду.
Ем руками то, что люди принесут,
Ем без радости, без тёплого «привета»…
Никому я ничего не подарю,
И спасибо не скажу за это.
Я на сене как обглоданная кость,
Высыхаю в бликах солнечного лета,
Я как семечек рассыпанная горсть,
На асфальте, возле туалета.
Я боюсь пространства, темноты,
Ветра и внезапной телеграммы,
Я боюсь бушующей грозы,
Я пугаюсь самой мелкой раны.
Я и пикнуть не пытаюсь вновь,
Я лежу пустой возле экрана,
И бурлит измученная кровь,
Злость свою кладу к себе в карманы.
Я такой испуганный мудак,
Ускользаю вдаль по мановенью,
Собственного ужаса себя,
В край, где слёзы льются от волнения,
В край, где замирает на заре,
Целый мир, где лишь мгновенье ветер,
Выдохнет и новую волну …принесёт,
(конечно, принесёт, и конечно - засмеются дети),
И поэзия, и музыка, любовь,
Вновь расправят истинные крылья,
(только это всё слова),
А вот любовь,
Плачет в душном сумраке над пылью.