Чудовищно-прекрасная надежда, чудовищно суровая реальность.
Болезненно и вроде бы как прежде расходится под пальцами тональность.
Гудят напряжно жилистые струны, и запахом жасмина растекаясь
По коже тонко, не спрося фортуны, иллюзия неспешно разливалась.
Под фонарями умирало чудо, запутавшись в дождях и снегопадах,
Я отпущу, и, может быть, забуду, приняв все наказание во благо.
Я обниму сейчас твои колени, не пошло вовсе, только руки грея.
Скатилась гордость, звякнув, по ступеням, оставив горький привкус сожаленья.
Чудовищно-прекрасная надежда, чудовищно суровая реальность.
И сердце замирает так неспешно, как будто оно все же попрощалось.