Мы знаем какого цвета кровь, потому что мы её видим. Мы знаем цвет собственной кожи, цвет волос, глаз. Но что мы знаем о цвете нашей боли? Всепоглощающей, убивающей?
У каждого он разный. В страшные минуты, за закрытыми во внутренней истерике веками, каждый видит свою боль отдельным цветом.
И я их видела не раз, в тёмных, но разных. На этот раз - цвет чернее чёрного. Настолько, что был заметен за закрытыми веками. Цвет вакуума, ухода из жизни.
А знаем мы что об ощущениях этой боли? О её проявлениях внутри?
... Дни тянулись за днями, каждый по-своему привносящий ощущения жизни, её нескончаемый поток. Люди и события неотъемлемы в повседневности, даже если спрятаться ото всех. Событием станет даже пение птиц в глухом лесу. Не существует тишины как таковой, её нет даже в смерти. В моём же углублённом состоянии внутреннего разговора с тобой, любимым, в моём отторжении проявлений жизни вокруг себя, была тишина. Потому что ежесекундно общалась с твоим сердцем, слушала твоё дыхание. Через тысячи километров.
И надеялась однажды снова обнять.
Боги не любят быть отринутыми.
Однажды ты стал подкожной частью меня. Вошёл со смущённой улыбкой, присел в уголке подреберного моего пространства и сказал, что нам не быть вместе. Но больше не уходил. Стал частью меня, частью света внутреннего, слился с кровью, вонзил вдохновение в вены. И научил любить.
Но всегда оставался во временнОм пространстве. Плотью.
Наши редчайшие встречи привносили безумный хаос во внутренний мой мир, но во внешний - умиротворение и блаженный покой. Ты умел сделать так, что месяцы боли и тоски по тебе забывались как только твои руки касались моих.
Я тоже стала частью тебя. Совсем против твоего желания. Просто однажды я прокралась за все твои тёмные ограды нежной эфемерностью и попросилась в вены. Впустил. С лёгкой улыбкой принял всю мою нежность, позволил целовать твоё сердце.
Я научила тебя летать. Нестись к свету. Ты научил меня видеть наши полёты. Ты научил меня видеть тебя в себе. Всегда, когда был на другом конце земли. От меня. Мы учили друг друга быть счастливыми. Выше даже стремлений.
Боль, она пылающе красная в сердце и безумно чёрная в глазах. Цвет уходящей жизни. Я наблюдала как золото моего света превращается в сгусток, плотный, вязкий, противный. Как существа тёмные выпивают из меня любовь, надежду, вдохновение, сны. Наблюдала как слуги боли вскрывают мне вены, вытягивая оттуда тебя, высасывая твою обозначенность во мне, стирая из вен твои присутствия. Как низок и жалок становится наш ангел, ангел хранивший нашу любовь. Молила до исступления не допустить боль до тебя. И не знала.
Не знала, что она уже опустошила тебя. Всего. И пришла за мной.
Попытка разгадать недоступное смертным.
Мы ведь оба оберегали в себе любовь. Мы жили друг в друге. Так откуда и в кого первым вонзилась боль? Низменная, торжествующая на костях, питающаяся страхами. Кто первый открыл ей путь в себя?
Я наблюдала как тебя покрывают слизью вязкой и тёмной, как отравляют вены твои тёмными мыслями и страхами. Затем чтобы вскрыть их и выпить меня из вен твоих. Яд земных потребностей вонзался в тебя всё глубже, время сжирало мой образ, глаза твои застилались красотами обыденности.
Ты сделал шаг. В попытке меня оберечь. В сторону. Шаг. Тот, что сам страшился сделать. Но решился на него.
И позволил боли меня иссушить.
В то же самое время шаг сделала и я. Не от тебя. Я оставалась рядом. Шаг в будущее. Прекрасное и счастливое. Наше.
И позволила боли иссушить тебя.
Что сейчас в наших венах?
Знаешь,... а мы выше этого. Мы и это сможем перешагнуть. В нас жива Любовь. И сколько бы низменной боли не пытаться, сколько бы ей не иссушать нас, выдавливая друг из друга - мы любим, мы тёплые, мы нежные.
У каждого боль своя. У тебя льдистая и замораживающая. У меня - кровавая, горячая.
Ты же видишь итог реакции?
У нас есть наша Любовь.
15.07.2015