Люди, множество из них требуют слов.
Я - тот человек, из эпохи зеркал,
Не давай этим людям послов.
Мой эпиграф закончится, как света закал.
Моё слово не будет услышано тем,
Кто не хочет смотреть на разрушенный век.
Чем же, когда же, слушать меня, и зачем?
Моё слово не будет услышано тем, кто назван тем именем - не человек.
И лишь рыбы океана имеют свободу, но не могут сказать,
Их молчание лучше тысячи слов,
Они могут и в мыслях летать,
Отличая себя от тех, человеческих мудрых послов.
Даже тот, кто не жил в том веку,
Тот не может понять, каково - жить боясь,
Жить на крае лезвия, боясь порезать щеку.
Жить, своего внешнего вида боясь.
Выйду ночью, увижу друга -
Постараюсь не встретиться взглядом,
Опять же на улице вьется вьюга.
Боясь с ним перекинуться словом и ладом.
Та эпоха, в которой живу я сейчас
Прекрасна, если сравнивать с той,
Тут, не ждешь, когда пробивает ночной час,
Слышишь волка одинокого вой.
Впрочем, мы все свободны в душе,
Вы поймете, если услышите, если же нет - то увы.
Скоро эра закончится, но закончусь я быстрее, уже.
Та же эра закончилась - закончится наша, поймите и Вы.
Мы прекрасно друг друга поймем, но закончится стих.
Не хватает пера, вылетает орел из гнезда,
Вот и ветер на освященной фонарями улице тих.
Но опять же, не хватает пера.
Я зайду к себе в дом, не увижу стола,
Ах, темно, очень жаль, не тепло.
Вот, кончается наша с Вами пора.
Нам не очень и хочется с Вами прощаться, но в комнате очень темно.