Камерир возле бога обязан уметь писать,
И желательно кровью - так будет труднее смыть.
К этой чёрной сутане в придачу одно - тетрадь,
В этой чёрной сутане легко на земле простыть.
Камерир возле бога отслужит здесь сорок лет,
Два получит в придачу за то, что хорош в игре.
Его чёрные лигии спешно летят на свет,
Его белые бражники вечно сидят во тьме.
Камерир возле бога не то, чтобы очень свят,
Исповедует в церкви - да так, что забыть нет сил.
Его белые руки не крестят, скорей - хранят
Души тех, кто коснувшись его навсегда забыл.
Камерир возле бога считает слова в ночи,
И латунным сестерцием прячет в карман Луну.
Он почти что уверовал в то, что силён... почти,
Но уверенность эта тянет его ко дну.
Камерир возле бога должен исполнить роль
/продан самый последний пастве его билет/.
Вот органное эхо снова звучит в бемоль...
Камерир служит богу, зная, что бога нет.