Типа, эпиграф:
(Увозят милых корабли, -
Увозят бабу, блин, дебелую,
И стон несётся вдоль земли:
О БОЖЕ, что ему я сделала!..)
***
О БОЖЕ!..
(потому что, надоело!)
О боже, какая Баба!..
Имел на фуражке бы «краба»,
Увёз бы её на остров…
Так просто, так просто.
И с этой дебелою бабой,
Сидел бы под баобабом,
И тискал её за титьки, -
Уплочены… «митьки».
Она бы вся разомлела,
А «митьки» заныкав пропела:
«О боже, какой мужчинка,
И портмоне - тартинка!
Не надо ни внука, ни сына, -
Такая вот, с маслом, картина…
Какие там внучки и дочки, -
На «баксах»… кружочки!..»,
Так, ладно… надоело, - не пародия это, а дразнилка. Увы, г-н модератор
такой рубрики не предусмотрел.
Вернёмся к первоисточнику:
Ты ворвался в жизнь мою нежданно,
Изменил мою реальность.
Мысли мерцают, на сердце вспышки,
И любовь без передышки…
Ты Джонни Депп и Брэд Питт в одном флаконе.
Как самый лучший, ты записан в телефоне.
И ты волшебный, ты с другой планеты.
Я на все вопросы к тебе нашла ответы.
Припев:
О БОЖЕ, КАКОЙ МУЖЧИНА, я хочу от тебя сына.
И я хочу от тебя дочку, и точка, и точка!..
Собственно когда теластая… «тёлка» в купальнике пританцовывает на
сцене, вникать в текстуальность…
на хрен, - вот …сексуальность.
Тем более, что хронология и ретроспекция отсылает в прошлый век:
Повстречалась я с бравым военным,
На скалистом морском берегу,
Ой, девчонки, режим с гигиеной
Нарушали мы на каждом шагу!..
…Как закончилось это лето,
Помнит лишь опустевший вокзал.
И прибой, как дворняга котлету,
Все следы нашей страсти слизал…
Припев:
АХ, КАКОЙ БЫЛ МУЖЧИНА,
НАСТОЯЩИЙ ПОЛКОВНИК…
Мало того, и в позапрошлый:
…Но Кукишев оказался более упорным, нежели как об нём отозвался хозяин гостиницы. Он считал себя в числе друзей Люлькина и находился в приятельских отношениях к Любиньке. Наружность он имел, с гостинодворской точки зрения, обольстительную. А именно, напоминал того жука, из песни, которого «нашла в поле Маша»:
«Жука» черного с усами
И с курчавой головой,
С черно-бурыми бровями -
НАСТОЯЩИЙ милый мой!
…Вообще Любинька, по-видимому, окончательно сожгла свои корабли, и об ней ходили самые неприятные (для Анниньки) слухи,. Говорили, что каждый вечер у ней собирается кутёжная ватага, которая ужинает с полуночи до утра. Что Любинька председает в этой компании и, представляя из себя «цыганку», полураздетая (при этом Люлькин, обращаясь к пьяным друзьям, восклицал: посмотрите! вот это так грудь!), с распущенными волосами и с гитарой в руках, поет:
АХ, как было мне приятно
С этим милым усачом!
Аннинька всегда отдавала полную справедливость Любиньке, и если б ей сказали, например, что Любинька «неподражаемо» поет куплеты из «Полковника старых времен» - она, разумеется, нашла бы это совершенно натуральным и охотно поверила бы. Да этому нельзя было и не верить, потому что и курская, и тамбовская, и пензенская публика до сих пор помнит, с какою неподражаемою наивностью Любинька своим маленьким голоском заявляла о желании:
БЫТЬ ПОД-ПОЛКОВНИКОМ!..
(М.Е. Салтыков-Щедрин «Господа Головлёвы».)
(коллаж автора из фото в интере)