в метели лиц чужих и праздных
в уборах шелково-атласных
ты голос мой толпы отсеешь?
и разве быть моим посмеешь...
с тобой, в оплату быть отпетым,
разрешены застыть во льдах
глаза уже боятся света,
в глазах остался синий страх.
но есть тождественное право -
освобождение оков,
что вопреки себе и нраву
мы доказательство - любовь.