Приговор
Кубок* наш я наполню слезами,
Но его ты осушишь до дна,
Когда, глядя моими глазами,
Сын о матери спросит тебя.
Сможешь, губы сминая напрасно,
Ты себя убедить, не его,
Что была я настолько опасна,
Что и имя забыто мое?
Янтаря мой оттенок упрямый,
Проскользнувший в его волосах,
Пусть напомнит тебе о пожаре,
Мое тело сжимавшем в тисках.
И когда тебя полночь накроет
Темным пологом с ликом луны,
Ты не сможешь поспорить с тоскою,
Не прогонишь горячие сны.
Беспокойным владыкой отчизны
Ты уставший, измученный, злой
Лишь пройдя за порог своей жизни,
Сможешь вновь повстречаться со мной.
Моя тень, истонченной душою,
До прозрачности зыбкой струной,
Там предстанет твоею виною
И до донца понятной строкой.
Мой король, мой безумный воитель,
Разве можно два раза убить?
Горькой смерти сошла я в обитель,
Разрешая себе полюбить.
В свете звезд, что сияли над нами,
Я любила, хоть знала всегда:
Кубок наш ты наполнишь слезами.
И его осушу я до дна.
Казнь
Мой муж и король, позволь же
Последнее слово изречь,
Не буду задерживать дольше,
С плахи толкая речь.
Я слышу: голодное пламя
Шипит, недовольно плюясь,
Умащено тело маслами,
Чтоб ярче заря занялась.
Пред ровно таким же богом,
Какой осудил на казнь,
Клялась не любить другого
Как клялся и ты не знать.
Клянусь в день последний жизни,
Обеты мои чисты!
Творите за мною тризны
Потом еще три весны.
По году на каждый год мой
Со дня, когда этот свет
Померк для одной рожденной
Во вражьей тебе семье.
Я скрыла себя - не каюсь,
И нет в том моей вины.
Ребенок, на свет появляясь,
Не выбирает судьбы.
Что ты не смиришься знала,
Не сможешь простить мне кровь.
Страданием облекала
Мне душу к тебе любовь.
Ведь жить без тебя нет смысла,
Нет счастья и нету сил.
Ты карой с небес мне прислан
Иль кару мной заслужил.
Но с каждой зарею ранней,
Проснувшись под пенье птиц,
Глотая твое дыханье
И трепет ловя ресниц,
Я в мыслях благодарила
И Бездну за то и Рай,
Что ночь еще отлюбила,
Что день еще отжила.
Тебя не виню за слабость,
Но мир твой отныне пуст,
И темен, и скуден, и зябок...
Запомни меня наизусть.
Ведь больше меня не увидишь
И не причинишь уже боль,
Владетель костров и узилищ,
Суровый мой муж и король...
Раскаянье
Моя королева-супруга,
Была ты во всем права.
Мне все еще плавят угли
Ту часть, где душа жила.
Мне все еще горек пепел,
Клеймящий мои уста.
Мне слышен еще свирепый
И яростный гул костра.
И только глаза, отринув
Кошмар отгоревшего дня,
В памяти на руинах
Видят живой тебя.
Видят стоящую гордо,
Прямо, глаза в глаза.
Вздернутый подбородок...
Дальше смотреть нельзя.
Дальше ярится пламя,
Яростно вьется вверх...
Помню, тогда на плахе
Вместе с тобой горел.
Помню тот страшный запах.
Помню, как плакал сын.
Странно, как будто знал он,
Что будет расти один.
Что все в нем отныне будет
Безжалостней палача,
Силой богов и судей
Грехи мои обличать.
Силой той самой крови,
Сутью твоей "вины"
Давит моя корона,
Сердце гниет в любви.
Что я отвечу сыну,
Ты это хотела знать?
Я бы пришел с повинной,
Только бы боль унять.
Только бы эту пытку
Страшную прекратить...
Но... Я совершил ошибку,
Мне себя и казнить.
Пусть в потускневшем мире,
Где гнев мой сразил тебя,
Меня не найдет секира,
Яд или жар огня,
Иль моровая язва,
Или другой недуг.
Смерть не придет напрасно
И не облегчит мук.
Пусть застилает вьюга
Пеплом седым года...
Моя королева-супруга,
Была ты во всем права.
Преступление
Преступна моя королева.
И мир мой отныне мертв...
Чужое весомое слово
Сдернуло твой покров,
С мясом сдирая маску
Лжи и чужих имен.
Слезы смывают краску
С вражьих - твоих - знамен.
Помню: те полотнища
Ветер войны развернул.
Против меня с ними вышел
Тот, что служить присягнул.
Помню: предавши клятву,
Ввергнув страну в раздор,
Яростно, смело, жарко
Он войско в столицу вел.
Потом убегал в свой замок -
Твое родовое гнездо...
Было ли мне их жалко -
Женщин, детей, отцов?
Что же не пожалел он,
Решаясь на этот шаг?
Помню, как тихо тлела
В теле моем душа...
Помню, как в той ущербной,
Каменной клетке ты
Зверем лихим смотрела.
Помню твои черты...
Ты назвалась другою,
Дочерью верных мне,
Гибельною рукою
Сгинувших в той войне.
Я приютил сиротку
С диким огнем в глазах.
Лжи и обмана сколько
Было в твоих устах?
Сколько в объятьях яда
Было? Мне не узнать.
Разве была ты рада
Себя палачу отдать?
Может быть, ты играла,
Ненавистью полна?
Где отыскать начало
Той, что сказала "да"?
Где обнаружить грани?
Есть ли они вообще?
Истина эта ранит:
Ты не знакома мне...
Хищно глядят вельможи,
Ждут моего суда.
Выжить здесь невозможно
С кровным клеймом врага.
Я призывал их в прошлом
Выкорчевать твой род.
Ты же моя оплошность -
Шепчется мой народ.
Не допустить волнений,
Повода им не дать.
Поздно для сожалений -
Время пришло решать.
Я же король, я должен
Мир здесь хранить и лад.
Сердце щемит тревожно:
Сын тоже наш будет заклят.
В памяти государства
Предательницей рожден,
Может, взойдя на царство
Быть заклеймен врагом.
Думала ты об этом?
Мести вливая яд
В кубок, шепча обеты,
Белый надев наряд?
Знать не напишут в книгах -
Это не наш удел -
Как я в янтарных бликах
Жарче огня горел.
Как гордый король забылся,
Глядя в твои глаза,
Где теперь тьма клубится
И слез отыскать нельзя.
Было ль сердец касанье?
Пела ли ты душой?
Мир будто замирает,
Стелется тишиной...
Я бы отдал корону,
Кинул к твоим ногам.
Только враги суровы
К бывшим, но королям.
Власть давит тяжелее,
Слышу свой приговор,
Сердце в груди немеет:
"Виновную на костер".
Примечания:
О кубках* - имеется ввиду обряд, когда молодоженам дают испить из одного "венчального" кубка.
В целом последняя часть "Преступление" должна была идти первой, но мне захотелось такую очередность, чтобы пояснить решение короля. Хоть это все его не оправдывает, не могла удержаться и не показать его вИдение...