Шаг из июльского зноя под своды пещеры -
и непроглядная,
влажная стынь подземелья
охолонёт от жары разомлевшие нервы,
в ноздри пахнёт известковой настоянной прелью...
В сумрак истертой цепочкой
стекают ступени -
тысячи ног день за днем их шлифуют годами -
гладким потоком туда увлекают, где тени
прячут от света
причудливо выгнутый камень...
Влага застыла на жёлтых руках сталагмитов,
капают слёзы с истерзанных временем сводов...
толпы людей по ступеням снуют деловито,
вскользь, между делом касаясь
творенья природы...
Сумрак пещеры холодным безмолвьем пронизан -
спят камни Дим...
только вдруг я отчётливо слышу
тихую музыку флейты откуда-то снизу...
нежный мотив уплывает всё выше и выше,
стелется мягко под ноги,
втекает в ладони,
в грудь проникает, ласкается к сердцу прибоем,
и неожиданно тьма неподвижная тонет
в солнце полуденном, льющем тепло золотое...
И у горы есть душа.
Старый турок об этом
знает давно – оттого и светла его флейта:
льётся мелодия, тянется ниточкой света -
так и останется жить она в памяти чьей-то...
Веки у старца прикрыты – он будто бы дремлет,
что ему толпы людей, их минутные страсти -
как и пещера, безмолвный такой же и древний,
он разглядел душу гор,
став навек её частью...
Мимо пройдя, я замедлила шаг, оглянулась -
взгляд старика, на мгновенье стряхнувший дремоту,
мне улыбнулся...
Мелодия тихо качнулась
и зазвучали под сводами
новые ноты...