Радость
Полоснуло по глазам –
солнце в рыжих волосах,
смех рассыпчатый и звонкий,
ломкий жест запястий тонких...
Всплеск воды – удар весла –
лодка по реке пошла...
Лёгкое касанье рук,
манкость ласковости чистой,
шелковистость трав росистых,
сердца учащенный стук...
Страх
Сгустились сумерки в предгрозовую тьму...
В лесной глуши шуршанье листопада
чуть слышной музыкой усталому уму
вдруг показалось. Дивная отрада
предназначалась вовсе не ему.
Ночной убийца – страх, в мой дом вошел,
немедля отозвавшись болью в сердце,
но не закроешь душу на засов,
когда в ней нет тепла, и не согреться
чужим... Единственный – не слышит зов.
И нет для страха никаких причин –
ни шороха шагов, ни шума, скрипа...
Так может быть, душа моя кричит,
а страх явился порожденьем крика,
бездумным наваждением ночи?
Тоска
В такую ночь тоскливо одному,
дождём стекает время по стеклу
и далеко спасительный рассвет,
и кажется, что мира больше нет,
а комната давно легла на дно,
подобно кораблю ей суждено
покоиться в печальной глубине,
где солнца луч не явится в окне...
Тревога
Уязвима.
Разве сдюжить?
Строг ошейник бед.
Горло стягивая туже,
застит белый свет.
Рты, распяленные криком,
чудятся в ночи...
(Мотыльки сгорают тихо
в пламени свечи!)
Обесценена печалью
радость летних дней.
(Анатомию отчаянья
выучить скорей!)
Уязвима.
Нестерпимо
ведать наперёд...
Бьёт судьба неумолимо –
влёт.
Неуверенность.
Разве можно в чём-то быть уверенным
в этом мире, зыбком, как волна?
В небе звёзд рассыпано – немерено,
отчего-то жизнь – всего одна.
Ускользает, будто сновидение,
виновато отводя свой взгляд,
и любовь внушает опасения –
иногда смертельна, говорят.
Даже время взято под сомнение –
может, мнимая величина?
Лишь финал всегда без изменения –
каждому повестка вручена.
Боль
Боль навалится тушей –
невмочь дышать,
не уймёшь, не прогонишь –
нечем,
запечатанным ртом
боль не вы-кри-чать,
пред иконой
сжигая
свечи...
Милосердия свыше
преглупо ждать,
пригибая
в поклонах
плечи,
осознав – ныне
с болью –
су-ще-ство-вать...
Без надежды,
что время – лечит.
2009 – 2015.