Собаки Ноя брешут, как в Ноябре шут. Но я брешу ура! как в ноябре Шура.
Ремонтировал я крыши скаты, а планировал сменить машины скаты.
Но мешали скоты, шипели как электрические скаты, ну вспомни команду СКА
ты и что они сделали с Кати...
Ох, жизнь тоска ты! И мне не тёска ты.
Не выдержала размокшую колба сою и лопнула, и сою покатилась колбасою.
Жужжала теперь колба осою та, которая пахла колбасою.
Колба асу напоминала колбасу.
Окал бас о количестве не нот, а колбас.
Пропел «фа» мил и я и в почёте моя фамилия.
Пою фа-ми-ля я, это моя фамилия.
Сколько басней распространил бас с ней.
Этот бас с ней – источник басней.
Когда я с неё то и мир ясней.
Когда те с ней вам становится тесней.
Когда я с нею, я на лицо яснею.
Сказали мы: «Слей!» нам дюжину мыслей.
Скулил пёс с ней и это не назовёшь песней.
На сцену взор вьётся, глядишь и смехом публика взорвётся.
С такими друзьями - увидел друз ямы.
И узнал код друз ям, обратившись ко друзьям.
И готовился к одру зам, но не отдал код друзам.
Сказал, простонав, Сева: - И это просто на всего!
Смотрите просто на всё вы.
По сто роняя, шла посторонняя.
В поту сторонняя к нес пристала сила потусторонняя.
Капель, в поту, сто роняя плясала сила потусторонняя.
Снежинки в танце завитают, люди от завета тают.
Отзови стих, тот, что от зависти их, он в дебри может завести на злобе и
зависти.
Человечество друг к другу пре умно жалось и потому преумножалось.
На лаврах уже давно бес покоится и не о чём не беспокоится.
Узнаю по рожкам, кто идёт по дорожкам, за любимым порожком сыпет
порошком.
И едут дрожки и пьяны все от бражки, и видно по рожам мастера по ражам.
Ты кем хочешь зовись, тот кто в небе завис.
Завис ты завистью, кем угодно зовись, ты в дебри можешь завести, за дурные
вести, Дамоклов меч уже завис.
297