Я сам позволю кандалам свои запястья обнимать
И дверь, закрыв на сто замков, я буду молча наблюдать.
Как в мутной плесени окна, луна колдуньей бледной станет,
И как в пределы тьмы и зла, она меня собой заманит.
И будут мышцы напряженно, от боли ломаной кричать,
А в тех пределах, вечно темных, меня уже собрались ждать,
Сто сорок ведьм, нагих, беспутных, сто сорок демонов тоски,
Все ждут, когда же в свете лунном я отращу себе клыки.
Но в миг, когда придет сжирая, меня мой демон, изнутри,
Я буду здесь в сыром подвале, грудину рвать на лоскутки.
И выть, все в мыслях проклиная, пытаясь, жажду обуздать,
Но ты не смей освобождения мне в полнолуние желать.
Молись уж лучше, что бы я, стальную цепь не разорвал,
И что б с петель не выбил дверь и не покинул свой подвал,
Молись прекрасное дитя, что б ни узреть меня иного,
В огне свечей мой темный лик, меня проклятием больного.