Гефесту – ура! Что за диво, о Боже?!
Какая-то рядом пиратская рожа.
Штаны-парашюты, чалма на макушке,
На икрах, запястьях бренчат побрякушки,
И пояс широкий украшен богато.
И смотрит на всех чересчур нагловато.
Как гордо стоит! И как держится важно!
И видно любому, что воин отважный.
Гефест же колено склонил перед троном:
«Привёл я зачинщика шалостей оных,
О, Зевс, повелитель людей и богов!
Но он не похож на заклятых врагов…»
«Довольно! – прервал повелительный глас, -
Ему адвокат не поможет сейчас!
А ну-ка, любезный, ответьте народу,
Какого вы племени, знатности роду?
Зачем вы пробрались в Дуат и Аид?
И что еще прочим подземьям грозит?»
Склонился пред Зевсом истец именитый:
«Властитель, мой в Индии род знаменитый.
В Айодхье родился ни свет ни заря.
Я сын Дшатаратхи, Кошалы царя.
Он маме – Кайкее – был жизнью обязан
И словом с ней царским пожизненно связан.
Но с жизнью простился в итоге отец.
Печальным, о Боги, его стал конец.
Была Каушалья любимой женой.
И сын у них рос – брат по батюшке мой.
Он был наречён Рамачандрой, но Рамой
Его называли и папа, и мама.
Рам ликом пресветел и мудростью славен,
Народом за подвиги громко прославлен.
Как только семнадцатый год засветил,
Он власть от отца над страной получил.
И правил бы славно, но только Кайкея
Забылась, от зависти вся зеленея,
И слово к оплате отцу предъявила:
«Желанья исполни. Иначе – могила!»
Вздохнул Дшатаратха: да… слово – закон!
И Раму отправил в изгнание он.
На трон посадил Дшатаратха меня,
Стервозу-Кайкею при этом кляня.
Скитался по джунглям мой братец опальный,
Отец – по покоям шатался печальный,
Кайкея отваром поила его,
В который мешала Бог знает чего.
Случилось, что пойло завистливой мамы
Свело Дшатаратху в владения Ямы.
А Рама скитался одиннадцать лет,
С почтением к папе исполнив завет.
С ним в лес подалась и жена его – Сита,
Священными узами крепко обвита,
И добрый Лакшман – лучший друг, верный брат,
В изгнание с Рамой отправится рад.
Их джунглей чащоба троих поглотила.
А следом ушла и правителя сила.
Подобный исход мне весьма не по нраву.
И трон занимал я совсем не по праву.
Собрался и в джунгли отправился к брату,
За подлость Кайкеи нести чтоб расплату.
А Раме сандали царя передать,
Которые подло припрятала мать.
Ни слова упрёка не бросил мой брат.
С почтеньем сандали мне отдал назад.
Мне Рама доверил Кошалу на время,
Покуда не сгинет изгнания бремя.
Я с честью проправил оставшийся срок.
А Рама исполнил сыновний зарок».
Олимп затаивши вниманье, вникал
В проблемы Кошалы, царей и Бхараты,
По важным вопросам подземной регаты…
Однако, ответов он там не сыскал.