Вероятно, ты был спущен с фресок Сикстинской капеллы,
Или, может, пробил купол в соборе Святого Петра?
Ты свободно прошел сквозь мои бастионы, укрепленные стены,
Я говорю с тобой, не ведая твоего языка.
Ты виной моему лихорадочному бреду,
По твоей милости я смотрю теперь за далекие моря.
Я чувствую, что иду по Невскому проспекту,
Когда топчу свои, богом забытые края.
Ты клеймом каленым испещрил безжалостно грудь мою,
Ты сердце вскрыл, иглами пальцев прикоснувшись;
Нынче взирая на Тускарь, я вижу Неву,
Средь пыли и смога йодированный воздух меня душит.
Ты покорил меня глазами цвета «Алых Парусов»,
Ты в анфиладу театров меня заковал,
А мне почему-то приятна тяжесть этих оков,
Своей вожделенной каретой отныне вижу «Сапсан».
Ты изобразил мне новый вид воздушного замка,
С площадью Дворцовой, с улочками узкими.
Ты собой распял мне душу в конце финального акта,
Демон Петербуржский.